Ведунья пятого измерения. Комбат Найтов

был выхвачен Сергеем из кучи кадров, увеличен и снабжен совершенно другим фоном. Снимок был комбинированным. Края портрета размыты и наложены на совершенно другой фон. Интересное решение. Когда он вернулся, уже переодетым, Ника показала ему этот снимок и попросила разрешения его забрать.

      – Он у меня один, я его делал для себя. Там нет одной детали, которая должна быть вставлена в этот портрет, с тем, чтобы его полностью закончить.

      – Вот и хорошо, у тебя же есть негативы, ты его закончишь, когда будет время, а этот я заберу себе. Знаешь, мне приятно, что ты уделил свое внимание и время, чтобы его сделать.

      – А разве я не говорил тебе, что ты красивая?

      – Я этого не помню.

      – Ну, ты просто сильно волновалась, но я это говорил, сегодня перед твоим докладом.

      – По-моему, ты просил меня доказать тебе, что я – красивая.

      – Это – аксиома. С этим еще предстоит жить.

      – Что ты хотел этим сказать?

      – Да, так, ничего, просто сегодня вспоминал, как тебя встретила моя рота.

      – Они меня посмешили. А у тебя есть ордена.

      – Орден, один, «Красная Звезда».

      – Покажи!

      – Его здесь нет, он – в училище. Есть фотография. – Сергей достал из шкафа свою фотографию, сделанную несколько лет назад в отпуске после ранения его учительницей по русскому языку.

      – За что?

      – За дырку в ноге и небольшую контузию.

      – Где это было?

      – У Джунгарских ворот, на границе с Китаем.

      – Давно?

      – Четыре года назад, тоже в мае. Фотография сделана в июле 74-го. Худой, потому, что только вышел из госпиталя, там не слишком хорошо кормили. Все каши да каши. А я их не люблю.

      – Буду знать. Каши предлагать не буду.

      – Я готов.

      – А у меня еще один вопрос: я уже видела такие фотографии, выполненные в таком стиле.

      – Я знаю, у кого ты это видела, мы вместе разрабатывали этот стиль и оба его освоили. Таня – замечательный фотограф, она умеет видеть кадр.

      – Вы были близки?

      – Если ты об «этом», то нет. Мы единственный раз поцеловались, и это было после того, как она вышла замуж за другого. Весной 72-го она меня попросила ее поцеловать, а я не стал этого делать.

      – Почему?

      – По-моему, этого не объяснить. Не хотелось потерять самого себя и того отношения, которое я к ней испытывал. Приземлять чувство.

      – Да, нечто подобное она мне и говорила, что ее тянуло к тебе, как к мужчине, а ты витал где-то в облаках, не понимая, что от тебя требуется.

      – Возможно.

      – Она говорила, что не вполне понимает тебя, что она хотела быть гораздо ближе к тебе, но ты это не понимал. Почему?

      – Давай не будем об этом, это эпизод или период уже прошел. Ошибки? Ошибки были, у обоих. Мы оба – лидеры. И никогда не собирались уступать друг другу первенство. Кому-то предстояло сломать себя и уступить. А обоим этого не хотелось. Сейчас она нашла вариант этого не делать. Она – глава семьи и признанный