Воздушные замки и земные обещания. Елизавета Альбертовна Вронская

Я, пожалуй, оставлю вас. Мне как раз в магазин надо выйти.

      Камила в ответ лишь лениво махнула рукой. По её щеке стала стекать слеза: то ли от боли, которая не стихала, то ли от жалости к себе, то ли от того, что её лучшая подруга не хотела её видеть.

      – У тебя ночное платье наизнанку надето, – наконец, Валентина подала голос.

      Девушка прощупала швы на боках:

      – Действительно… В принципе, ничего удивительного.

      – Будем обсуждать твой внешний вид? – саркастично спросила она и села на стул рядом. – Ничего не хочешь мне сказать?

      – А есть смысл? Ты ведь даже слышать меня не хочешь.

      – Но, как видишь, я все еще здесь, – Камила иронично улыбнулась после этой фразы, – и хотела бы знать, почему ты бросила меня, почему ни разу не приехала?

      – Неужели ты все еще обижаешься на меня?

      – Да, что б тебя, конечно обижаюсь! Ты же знаешь, как мне сложно было общаться с людьми, у меня никого, кроме тебя не было. И ты никогда не издевалась надо мной, над моим весом, над сыпью на лице… В общем, я просто была к тебе сильно привязана, а ты взяла и исчезла.

      – Думаешь, будь у меня возможность приехать сюда или найти хотя бы твой номер, я бы сидела, сложа руки?

      – Социальные сети, Камила, их никто не отменял!

      – Почему же тогда ты не искала меня, не пыталась никак связаться?

      – Во-первых, я не спрашивала у Люсии про тебя из-за гордости, ты задела меня, а во-вторых, я не нашла тебя ни в одной сети.

      – Тебе это ни о чем не говорит? Ты не задумывалась, что я просто-напросто не использую их?

      – Все используют! Не поверю, что тебя нет абсолютно нигде!

      – Придется поверить, потому что мне нет смысла вести страницы в интернете.

      Валентина громко вздохнула и откинулась на спинку стула. Девушки просидели в тишине около минуты, пока та не решилась вновь заговорить, но уже без упрека:

      – На самом деле, я очень сильно скучала. И… я рада тебя видеть, хоть ты и букашка, которая забила на меня болт.

      – Это взаимно. Когда я услышала твой голос, мой сон как рукой сняло.

      Наступила еще одна неловкая минута молчания.

      – Кстати, ты очень изменилась, в лучшую сторону. Наверное, если бы ты прошла мимо меня на улице, я бы могла тебя не узнать.

      – А сама-то разглагольствовала о том, что мы лучшие друзья! И кто из нас еще обижаться должен?

      – У меня есть оправдание! Я тебя не видела вон сколько лет! Все, что я помню, это твое круглое веснушчатое лицо и вьющийся волос. Кстати, я сделала татуировку, посмотри, – она протянула руку Камиле, но девушка тупо уставилась на её шею. – Эм, ты куда смотришь? Вот же она, на запястье…

      Камила смущенно опустила голову и поджала губы. Она растерянно поводила глазами, не зная, как себя вести, а после ответила:

      – Валь, я полностью ослепла несколько месяцев назад.

      – Что? – в её голосе звучал неподдельный шок. – То есть… нет, подожди… как… у тебя же было хорошее зрение. Я имею в виду… что