Лирика. Афанасий Фет

молчит,

      Как в царстве смерти сказочного мира.

      А вот и дом. В каком он разрушеньи!

      И руки опустились в изумленьи.

      Селенье спит под снежной пеленой,

      Тропинки нет по всей степи раздольной.

      Да, так и есть: над дальнею горой

      Узнал я церковь с ветхой колокольней.

      Как мерзлый путник в снеговой пыли,

      Она торчит в безоблачной дали.

      Ни зимних птиц, ни мошек на снегу.

      Все понял я: земля давно остыла

      И вымерла. Кому же берегу

      В груди дыханье? Для кого могила

      Меня вернула? И мое сознанье

      С чем связано? И в чем его призванье?

      Куда идти, где некого обнять,

      Там, где в пространстве затерялось время?

      Вернись же, смерть, поторопись принять

      Последней жизни роковое бремя.

      А ты, застывший труп земли, лети,

      Неся мой труп по вечному пути!

      Январь 1879

* * *

      <<…>> …вопрос духовный поставлен прекрасно. И я отвечаю на него иначе, чем вы. Я бы не захотел опять в могилу. Для меня и с уничтожением всякой жизни, кроме меня, все еще не кончено. Для меня остаются еще мои отношения к Богу, то есть отношения к той силе, которая меня произвела, меня тянула к себе и меня уничтожит или видоизменит.

      <<…>> Дай Бог вам здоровья, спокойствия душевного и того, чтобы вы признали необходимость отношений к Богу, отсутствие которых вы так ярко отрицаете в этом стихотворении.

      Л. Н. Толстой. Из письма А. А. Фету

      31 января 1879 г.

* * *

      Жизнь пронеслась без явного следа.

      Душа рвалась – кто скажет мне куда?

      С какой заране избранною целью?

      Но все мечты, все буйство первых дней

      С их радостью – все тише, все ясней

      К последнему подходят новоселью.

      Так, заверша беспутный свой побег,

      С нагих полей летит колючий снег,

      Гонимый ранней, буйною метелью,

      И, на лесной остановясь глуши,

      Сбирается в серебряной тиши

      Глубокой и холодною постелью.

      1864

      ЛАСТОЧКИ

      Природы праздный соглядатай,

      Люблю, забывши все кругом,

      Следить за ласточкой стрельчатой

      Над вечереющим прудом.

      Вот понеслась и зачертила –

      И страшно, чтобы гладь стекла

      Стихией чуждой не схватила

      Молниевидного крыла.

      И снова то же дерзновенье

      И та же темная струя, –

      Не таково ли вдохновенье

      И человеческого я?

      Не так ли я, сосуд скудельный,

      Дерзаю на запретный путь,

      Стихии чуждой, запредельной,

      Стремясь хоть каплю зачерпнуть?

      <<1884 >>

      ОСЕНЬ

      Как грустны сумрачные дни

      Беззвучной осени и хладной!

      Какой истомой безотрадной

      К нам в душу просятся они!

      Но есть и дни, когда в крови

      Золотолиственных уборов

      Горящих осень ищет взоров

      И знойных прихотей любви.

      Молчит