Последний ход за белой королевой. Олег Агранянц

Ему, конечно, было невтерпеж узнать, что это за записки, но на скандал с ЦК нарываться он не хотел.

      – Ладно. Но переводи сам. Никого не подключай.

      Он прекрасно знал, что сам я не переведу, и его слова означали, что я должен найти переводчика на стороне.

      – Пиши отчет. Упомяни, что там были записки на немецком языке, которые ты не читал. Так?

      – Я вообще не открывал статуэтку и не знаю, что она полая.

      – И это верно. В конце концов они попросили нас доставить Гоголя из Браззавиля в Женеву. Так?

      – Так.

      – Ты Гоголя доставил?

      – Доставил.

      – Про то, что статуэтка полая, тебе говорили?

      – Нет.

      – И что интересного может быть в этих записках?! Знаю я их секреты. Вождь племени вуду сказал, что по ночам у костра читает вслух своим воинам «Капитал» и просит передать привет гуру Горбачеву.

      Если выбросить все нецензурные слова, которые произносились в кабинете Колосова в течение следующего часа, то весь диалог выглядел бы следующим образом.

      Колосов: «Ничего не смог поделать, пришлось соглашаться на то, чтобы ты поехал за этим Гоголем. Мы делаем важные дела, а новоиспеченные начальники из ЦК занимаются чепухой».

      Я: «Труда мне особенного не составило. Но хорошо, что не засветился с криминалом».

      Колосов: «От них всего можно ожидать. Что еще?»

      – Пожалуй, из основного все.

      – Ну, а мелочи потом. Только не тяни с отчетом.

      – О банке писать подробно? – спросил я.

      – Подробно, но в общих чертах. Был, сдал, снова вернулся. Беседовал с господином Моска. Ничего другого у тебя нет? Нет. Куда сейчас?

      – В МИД. Надо сдать документы.

      45. Вера переводит с немецкого

      Говоря о том, что тороплюсь в МИД, я лукавил. В час дня меня ждала старая знакомая. В час тридцать я позвонил в дверь ее квартиры на Верхней Масловке.

      Высокая брюнетка в джинсовом костюме открыла дверь:

      – Это не по тебе на Савеловском вокзале часы ставят? Час туда, час сюда – какая разница!

      – Сумасшедший день, – начал оправдываться я.

      Крохотная квартирка, сплошь увешанная фотографиями, взглянув на которые даже самый начинающий Шерлок Холмс сразу бы определил причастность хозяйки к газетному делу: она – с актерами, она – с космонавтами, она – около огромного станка. На письменном столе рядом со старинной пишущей машинкой на видном месте – стопка тоненьких розовых книжек: «Вера Сумарокова. Поездка», первая книга хозяйки, предмет гордости.

      Но сегодня Вера интересовала меня не как молодой, вот уже много лет подающий надежды журналист, а как переводчик немецкого языка. Прежде чем ступить на стезю журналистики, Вера десять лет отработала синхронным переводчиком немецкого языка и чуть было не защитила диссертацию.

      – Ты по телефону сказал, что тебе нужна моя помощь.

      – Верно. Мне нужно перевести вот это.

      Я вынул из кармана двенадцать листочков.

      – Ты можешь мне их оставить?

      – Увы, нет. Хочу прямо сейчас узнать, что это такое. В общих чертах.

      Вера пролистала