Секрет ведьмы. Татьяна Серганова

возмутиться и прикрыться ладонью, когда неожиданно поняла, что смотрит он не на выдающиеся достоинства, а на кулон.

      Неожиданно резко встал и шагнул ко мне, заставив замереть и задержать дыхание.

      Дыхание-то я задержала, но аромат чужого довольно сладкого женского парфюма учуяла. И в сочетании с запахом мужского тела… это было… вкусно.

      Я, конечно, очень восприимчива к запахам и очень не люблю, когда от мужчин несёт потом, куревом или перегаром. Но чтобы так вот, с пустого места принюхиваться к совершенно незнакомому мужчине – это слишком даже для меня.

      Но тело отреагировало. И пусть это всего лишь искры возбуждения и внешне это никак не сказалось, было всё равно неприятно и неловко. Особенно если учесть, что Грин меня в качестве потенциального любовника не устраивал. Совсем!

      И взгляд у него такой… жуткий, нечеловеческий. А ведь карие глаза всегда казались добрыми и тёплыми. До этого самого момента.

      – А вот и ответ, – неожиданно тихо заявил он, протягивая руку и беря кулон, большим пальцем проведя по красной капельке крови.

      – Какой ответ? – уцепилась Ульяна, вставая рядом.

      – Антон пытался связаться со мной пару часов назад. Переступил через своё эго и просил о встрече.

      – Хочет найти её?

      – Заказ мы ещё не обсуждали, но других вариантов у меня пока нет.

      – Но почему он не нашёл Карину сам?

      – А вот это? – Грин приподнял медальон выше, продемонстрировав его сирене. – Как раз и ответ на твой вопрос. Он не сможет её найти, и никто не сможет. Сильная вещица. Глушит любой поисковик.

      – Это сделала Марго? – спросила я, отступая на шаг назад.

      Кулон скользнул и вновь упал мне на грудь, согретый чужим теплом.

      – Нет, – отозвался тот, заглядывая мне в глаза. – Это не Марго. Заглушке больше десяти лет. Тебя защищал кто-то другой.

      Я снова шагнула назад. Всего на полшага. Больше не получалось. Упёрлась бедром в подоконник.

      – Так много? Это какая-то ошибка.

      – Поверь мне, Риш, в таких вещах я не ошибаюсь. Никогда, – ответил он, возвращаясь на место и допивая кофе. – Тут даже не десять, а двадцать лет. Возможно, и двадцать пять.

      Я сглотнула, покрываясь липким потом с ног до головы и дрожа от лёгкого сквозняка, который проник в комнату через открытую форточку.

      – Двадцать пять?

      Голос звучал хрипло, надрывно и незнакомо. Прокашлявшись, провела ладонью по горлу, пытаясь совладать с собственными эмоциями.

      – Ты же знаешь, кто это, – произнёс он в ответ, наблюдая за мной поверх кружки.

      – Бабушка… по отцовской линии, – нехотя призналась я. – Только она не могла… Никто никогда не говорил, что она обладает чем-то необычным.

      Я смутно помнила бабушку Аню, она умерла, когда я была ещё маленькой. Но мне навсегда врезались в память тепло её рук, ласковый голос и крепкие объятья. И медальон по её наказу я никогда не снимала. Выходит, не зря.

      – По отцовской, значит, – задумчиво проговорил Грин и кивнул сам себе. – Что ж, это многое объясняет.

      – Поделиться не хочешь?

      – Есть