Пусть духи спят. Андрей Хорошавин

всего около пятидесяти экземпляров, но на большее не хватило денег. И из всего тиража уцелела и дошла до наших времён только вот эта книжка.

      А потом, кто-то написал на Евгения Станиславовича донос. Его арестовали как врага народа, и он исчез во мраке и холоде лагерей. Его библиотека была национализирована и вот эта книжка, – Ольга Макаровна с любовью положила ладонь на книгу, – то же являлась её частью.

      Я, в своё время, посвятила много времени изучению жизни профессора Кадышева. С момента ареста, о нём больше нигде ничего не упоминалось. Сгинул человек. Как в воду канул. Страшное время. Но вот память оставил. Это были настоящие учёные. Неравнодушные. Воистину великие русские люди.

      – Что, вообще никакой информации?

      – Никакой.

      – Так не бывает. Должны быть архивы, не знаю, при НКВД, МВД или ФСБ, где хранятся дела той поры.

      – Возможно. Но кто же согласиться дать такую информацию. Всё наверняка засекречено.

      Ольга Макаровна смотрела куда-то вдаль. Её глаза опять увлажнились. По лицу сеточкой морщин, разлилась добрая улыбка. – Да, кстати, ваш профессор Шкуранский интересовался этой книгой и очень сердился, узнав о её утрате. Он долго ругался с директором библиотеки. Настаивал на расследовании факта утери, на наказании виновных. Но поиски ни к чему не привели. А она на тебе, – Ольга Макаровна смахнула слезу умиления и вновь нежно, как к младенцу прикоснулась к книге. – Лежит себе за стеллажом, да посмеивается.

      Я вспомнила. – Она успокоилась, и её глаза вновь приобрели строгое выражение. – Она пропала около пяти лет назад. Мы как раз получили отдельный зал, для редких, не подлежащих к выносу книг, доступ к которым ограничен. Это произошло в канун Нового Года. Всё делалось в спешке. И скорее всего во время переезда она и затерялась. Вот. Так, что вы просто не представляете себе, что совершили, Максим.

      – Ольга Макаровна. – Смущаясь, Максим отодвинул недопитую чашку с кофе. – А что теперь будет с книгой? Когда её можно будет почитать?

      Ольга Макаровна подняла брови.

      – Даже и не знаю, что сказать. Отремонтируют её быстро. В здании библиотеки для этого есть всё: и оборудование, и люди. А вот когда можно будет ею воспользоваться? – Она задумалась и от этого морщинки собрались у переносицы. – Давайте так – завтра наступит понедельник, руководство будет на месте, и я с утра сообщу о находке. Думаю, после обеда всё прояснится.

      – Ну, хорошо. Спасибо за кофе, Ольга Макаровна. Я, пожалуй, пойду.

      Максим торопливо оделся и покинул библиотеку, забыв про второй стеллаж.

      Усевшись в кресло полупустого маршрутного такси, Максим трясущимися руками развернул листок папиросной бумаги и уже внимательней рассмотрел его.

      Тонкий, матовый, полупрозрачный, немного шершавый на ощупь. Цифры написаны мелко, остро отточенным карандашом. Порывшись в глубине рюкзака, Максим достал складную лупу.