Облик сломанной любви. Николь Монаве

увидела перед собой девушку, примерное мою ровесницу, с такими же разбитыми коленями, как и у меня. Она била кулаком об землю, проклиная эту непогоду, из-за которой ее велосипед занесло в кювет. В попытках достать ее велосипед я вся промокла и угваздалась в грязи. В благодарность за мою помощь она позвала меня к себе, отпоив горячим чаем и позволив остаться до утра. Так мы и подружились. Ее звали Милли, и по неволе судьбы, мы были во многом похожи. У обеих несчастные судьбы, в которых мы не были виноваты, и взаимная любовь к яблочной газировке. После того дня я так и осталась у нее жить на несколько месяцев. Я помогала ей по дому и закрывала часть квартплаты. А позже, под крылом ее поддержки и попытках прогнать от себя мысли о Райде, я утонула в учебниках и смогла поступить в университет, съехав в одиночную комнату в общежитии.

      19 лет. За мной начал ухаживать один из преподавателей. Милли не одобряла этого союза, но и перечить мне не стала. Мы с ней старались не быть друг для друга людьми, которые пытаются учить другого, как жить.

      Все начиналось с помощи после лекций и его провожаний до дома. Он был доцент математических наук. Я внушила себе, что у меня есть к нему взаимные чувства, выкинув из головы Райдена. Хотя, думаю я просто нуждалась в крепком плече. Подарки, ухаживания, наши свидания в ресторанах, которые я не могла себе позволить. По сути, у меня никогда не было отца, а он мне его заменил. Я забывалась в его словах о том, какая я красивая и как ему нужна, закрывая глаза на его золотое кольцо на пальце, огромную разницу в возрасте, и наличие двух детей. А потом, по всем стандартам таких романов, я забеременела. Мне едва исполнилось 20. Я была рада, думая о том, что смогу создать свою семью, в которой я буду любить своего ребенка так, как никто не любил меня. В своих мечтах я уже представляла дом, как веду ребенка в школу, как мы едем на море и радостно отмечаем годовщину его развода с женой. Да, звучит глупо, но разве не все проигрывают в своей голове самые счастливые сценарии, даже если им и не суждено сбыться? Однако он мою радость не разделил (вполне ожидаемо, не правда ли?). Узнав о том, что я не буду избавляться от ребенка, он спустил меня с лестницы и уволился на следующий же день. Жестоко…ребенка я потеряла, а его телефон навсегда остался «вне зоны действия сети». Многочисленные ушибы и перелом двух ребер меркли на фоне того, как отвратительно я ощущала себя внутри. Казалось, мои чувства снова засунули в комбайн, сделав из них сплошной ком сероватого цвета.

      Из-за небольшого внутреннего кровотечения, мне пришлось лечь в стационар на несколько дней. Уже тогда, лежа в больнице, я почувствовала, как что-то незаметное, но невероятно важное сломалось во мне (и дело было совсем не в этом пару недельном сгустке). И снова в моей голове всплывал Райд…этот ублюдок, ставший для меня отправной точкой для бесконечных скитаний от одной постели к другой, в попытках убить в себе желание быть с кем-то на долго и снова открыться хоть одному светлому чувству. Это заставляло меня тонуть в самой себе еще сильнее.

      Единственный человек, кто понимал