Записки старого хрыча(зачеркнуто) врача. Михаил Копылов

за дверью! Только когда он всё-таки ушел, в голове у меня что-то щелкнуло: если я –врач и что-то ему должен, а он-то, как музыкант, соответственно, тоже мне что-то должен, а именно: пусть ходит с барабаном!

      Вслушайся – и ты услышишь, как веселый Ебибаев с барабаном вдоль по улице идет!

      «Чего тебе еще надо?»

      У меня на приеме в кабинете сидят слабоумный старичок и его сопровождающий Миша, в прежней своей жизни – врач.

      Раздается телефонный звонок – звонит моя подопечная, художница Валя, та самая, отличившаяся тем, что не только видела страшную народную галлюцинацию – Черного человека, но и умудрилась нарисовать его «фоторобот». Кроме того, она еще стала писать стихи – это случилось с ней после того, как в машине ее сына совершенно случайно нашли наркотики.

      Поищите, может, и у вас где-то они завалялись – обычное дело!

      Валя не только рисует, она теперь еще пишет стихи и читает их мне – нараспев. Например, такие строки:

      Сын моя,

      Мне скучно без твоя.

      На этот раз Вале, как всегда, нужна какая-то справка – основной вид моего лечения. Стыд на вороту у поэтессы и художницы не виснет, ее выгоняешь в дверь – она лезет вслед за тобой в туалет. Буквально.

      Телефонная беседа длится с перерывами минут двадцать, мне звонят Валина дочь, Валина «свекровка» и прочая родня. Все просят писать в тюрьму, чтобы сына освободили, так у его мамы от этого «нервы», и основной аргумент – «мне очень надо, а вы говорите “нельзя”».

      С трудом закончив разговор с Валей, я возвращаюсь к старичку и его сопровождающему.

      –

      Ты чего, – говорит мне бывший доктор (мы ровесники, давно знакомы и поэтому на ты), – зачем так сердиться, ты ж просто на работе, надо ко всему относиться легче!

      –

      Сейчас я тебе всё объясню, – отвечаю я. – Несомненно, ты прав, грех сердиться, но пойми – эта дама получила благодаря мне стопроцентную инвалидность, не без моей помощи

      –

      почти задаром – получила машину, сын оформлен у нее шо-

      фером…

      Во время моего монолога лицо Миши заметно багровеет, по лбу начинают тянуться тучи…

      –

      Смотри, ты сам злишься!! – почти в восторге закричал я.

      –

      Ё… твою мать, что ей еще надо? – стукнул Миша кулаком по столу. – Место в Кнессете?

      –

      Нет, ей надо, чтобы я написал в тюрьму, где сидит ее сын, о том, что ей плохо без него и от этого ее психическое состояние ухудшилось, – чтобы его пораньше отпустили.

      Кстати, Валя долго говорила мне о «сердце матери», имея в виду свое сердце.

      Мне кажется, что сама по себе Валина идея неплоха, обычно в матери много внутренностей – печень матери, например.

      Или почки.

      Мучительно обдумывая, как можно улучшить помощь не счастному населению, я пришел к мысли, что надо создать универсальный «справк», отрывающийся, как бумага в сортире: «Данным удостоверяется что подателю сего нужно немедленно дать ВСЁ (седло большое, ковер, телевизор