Осколки разбитых иллюзий. Турана. М

человек, он и пальцем не пошевелит, чтобы как-то помочь мне. Тем более, что всё произошло именно потому, что я ослушалась его.

      Несколько лет назад, Левона, одного из моих братьев, задержали пьяным за рулём. Когда узнали, чей он сын, то отпустили. Узнав об этом, отец лично позвонил начальнику управления ГАИ, и брата не только задержали снова, но и лишили прав.

      – Азра, я решила ничего не рассказывать Демиру и отцу, – начинаю я, – вообще никому из родных. Скажу, что решила вернуться в домой потому, что наши отношения с Инглабом зашли в тупик, не вдаваясь в подробности.

      Она смотрит на меня с удивлением, пытаясь переварить информацию.

      – Не думаю, что это хорошая идея, милая. Всё может усложниться. Будет лучше, если ты расскажешь Демиру. У него куча юристов, он всё решит.

      – Если узнает Демир, узнает и отец, а я этого не хочу, не сейчас. Мне нужно время.

      Молчу чтобы собраться с мыслями. Понимаю, что пытаюсь найти оправдания для себя, чтобы не отвечать за преступление, которое совершила. Также я понимаю, что рано или поздно, но придется это сделать. Ничего и никто не остается безнаказанным.

      – Мне нужно помириться с родителями, – продолжаю говорить под настойчивым требовательным взглядом Азры, которая, очевидно, ждет более подробного объяснения от меня. – Дай мне немного времени, ладно? Пообещай, что никому не расскажешь.

      Выслушав меня, она вздыхает, кусает губы, размышляя о чём-то, потом, наконец, соглашается.

      – Хорошо, в конце концов, прошло достаточно времени. Раз полиция ещё не вышла на тебя, то возможно, что всё обойдется. Ты говорила, что из родных у него только мать и брат, которые живут в глубинке. Ты не знакома с ними, да и друзей у него не было. Поэтому, некому рассказать о тебе полиции.

      Я киваю головой, соглашаясь с ней, и снова ухожу в свои мысли. Почему меня не насторожило, что у Инглаба нет друзей и родных? Почему за всё время он ни с кем меня не познакомил из своего окружения? Тогда я не придавала этому значения. Он как паук плёл вокруг меня паутину, а я, будто загипнотизированная, верила всем его словам и версиям.

      Сейчас же я сомневалась в том, что мой отец мог как-то помешать ему устроиться на работу. Скорее всего, он её и не искал. Более того, он был против того, чтобы работу искала даже я. До того, как уйти из дома, я занимала должность пиар-менеджера в фирме отца. У меня был опыт и хорошие шансы найти работу. Но Инглаб утверждал, что хочет сам зарабатывать, чтобы доказать моим родным, что достоин меня. Это меня восхищало, и я сдавалась под его уговоры. Скрывая истинные мотивы под благородными намерениями, он всё время уговаривал меня помириться с отцом. Говорил, что чувствует себя виноватым в нашей ссоре и хочет, чтобы моя семья приняла его. На деле же оказалось, что ему просто нужны были деньги и статус моей семьи.

      – Кам, не вини себя, что не распознала в нем подлеца, – словно читая мои мысли, говорит Азра. – Знаешь, порой человек живёт с кем-то лет сорок и потом бац, тот выкидывает что-то такое, чего от него совсем никто