Невинная для бандита. Дина Данич

да, Кудряшка?

      Всего одна фраза, но прозвучала она, как приговор.

      Мой приговор…

      – 7 Есения -

      Я в шоке смотрела на мужчину, не понимая, что тот имел в виду. Что значит – не терпится? Нет, я, конечно, хотела покончить со всем этим поскорее, но…

      – Раздевайся, – приказал он, глядя на меня в упор. А меня словно заморозили – тело не слушалось, и я даже слова вымолвить не могла. – Проблемы с послушанием, девочка? – вкрадчиво поинтересовался он, когда молчание затянулось.

      – Н-нет…

      Меня потряхивало от напряжения – я не понимала, что за перемены в его настроении, но чувствовала, что они были. Воздух будто сгустился в комнате, и дышать становилось все труднее.

      – Полностью, – добавил Герман, когда я осталась в белье и вопросительно посмотрела на него. – Встань коленями на постель и наклонись.

      Все это время сам он даже не шелохнулся – так и стоял в двух шагах. Идиотская какая-то ситуация.

      Страх был сильнее предвкушения. Хотя чего скрывать – я не раз пыталась представить, как все произойдет. Но здесь и сейчас все словно выходило из-под контроля.

      Слишком откровенная поза, слишком холодный и равнодушный голос.

      Все было слишком.

      Нервы были натянуты до предела. Я прислушивалась к каждому шороху, пытаясь понять, что же меня ждало.

      – Боишься? – раздался голос совсем близко, от чего я вздрогнула. Вот как можно настолько бесшумно передвигаться?!

      – Нет, – как можно увереннее ответила я.

      – Посмотрим, что скажешь потом…

      Его пальцы коснулись моих складок, и затем Герман недовольно цокнул.

      – Совсем не хочешь? Вадима тоже так же встречала бы? – неожиданно зло спросил он.

      Я и так была на пределе, а его вопросы сбили меня с толку. Какого еще Вадима? И как вообще можно хотеть в такой вот ситуации, когда тебя фактически собираются использовать, как вещь.

      – Я не понимаю… – прошептала в ответ.

      – Оближи, – потребовал Мороз, и моих губ коснулись его пальцы. Я послушно открыла рот и сделала то, что он велел. Каждой клеточкой ощущала злость мужчины, но не понимала, за что. Я ведь все сделала, как он сказал – никуда не выходила, в клинику поехала, нигде ни с кем не спорила. Что было не так?!

      Пальцы снова коснулись меня между ног. Только тогда до меня дошло, для чего нужна была слюна. И вот тогда стало страшно. Получается, моя “не такая” реакция тела его не остановит, не заставит быть нежнее и аккуратнее…

      – Не зажимайся! – недовольно произнес Герман. – Тебе же больнее будет.

      Умом я понимала, что он в чем-то прав, но вот эмоционально… Мне было до одури страшно. Потому что этого человека ничто не могло тронуть или заставить сочувствовать. Он реально собирался взять оплаченное независимо от моего самочувствия.

      Унизительно. Грязно. Но я сама пошла на это. Глупо было надеяться, что со мной будут церемониться. Поэтому, стиснув зубы, я попыталась думать о чем-то абстрактном. О том, что скоро буду