Амбивалентность. Яна Майская

месте показывать! Имя, Фамилия!

      – Воробьев. Антон.

      Дракониха стала записывать придуманное парнем только что имя, когда он прервал ее:

      – Ой, извините. Точнее, Голубев. Постоянно путаю, сами понимаете, есть определенная схожесть.

      Сейчас я не была уверена, что пар из ушей может повалить только у мультяшных персонажей, потому что бедная Дракониха была к этому крайне близка.

      – Как у него фамилия?! – обратилась она уже к нам.

      Все молчали. Ник ухмылялся, прекрасно понимая, что никто пока не успел узнать его фамилию. Да даже если и успел, вряд ли бы кто-то осмелился выдавать его. Точнее, его фамилию не знал никто, кроме меня. Эта мысль почему-то зажгла во мне искорку азарта. Интересно посмотреть на его лицо, когда хоть что-то пойдет не по его.

      – Никита Яров, – весь поток повернулся в мою сторону, – его зовут Никита Яров.

      Елена Юрьевна записала его имя в список, пообещала Нику множество проблем и встречу с деканом и, кажется, даже чуть успокоилась, вернув себе хоть какую-то власть. Зато обернувшись в сторону Ярова, в его глазах, прикованных ко мне, я увидела надвигающийся ураган. Ураган, обещавший холодный ливень, оглушающий гром и молнии, сжигающие всех, кто не успел спрятаться.

      – Знаешь, староста, ты становишься слишком надоедливой, – сказал он так тихо, чтобы слышала только я, – придется с этим что-то сделать.

      До конца пары он больше не сказал ни слова. Еще одно затишье перед еще одной бурей

      Глава 4

      После столь запоминающейся пары по налоговому праву наступил большой перерыв, длился он час. Яров решил этим воспользоваться и позвал всех в столовую – он угощал заказанной пиццей в честь своего прихода. Наш поток разместился за сдвинутыми ребятами столами, и теперь столовая наполнилась громкими разговорами, смешками и ароматом пиццы. После адресованных мне слов Ника мне не хотелось никуда идти и тем более, есть его еду, однако Катя уговорила меня не отрываться от коллектива. Она права, незачем превращать себя в нелюдимых изгоев. Но несмотря на всеобщее веселье и отличное настроение, я не участвовала в разговоре и, конечно, не притронулась к пицце. Мозг то и дело прокручивал сказанное им. «Придется с этим что-то сделать». Я хоть и не была знакома с ним даже суток, успела узнать его достаточно, чтобы понять: он выкинет что-то такое… что-то, что мне точно не понравится. Похоже, ему нравилось быть хозяином любой ситуации, а тут появилась я и начала мешать.

      – Подкупить всех едой! Как банально, – возмущалась я, чтобы как-то отвлечься.

      Катя ничего не ответила. Она посмотрела на меня, будто собираясь что-то сказать, потом поджала губы и стала гипнотизировать стол.

      – Ну что? – Спросила я немного нервно, видя, что она не решается поделиться со мной своими мыслями.

      – Просто я думаю… В общем, не надо было лезть на рожон!

      – Когда это я лезла на рожон, Кать?! Преподаватель спросил фамилию ученика, а я ответила, вот и все.

      – А могла и не говорить. Тебе что, нравится выводить его из себя?

      – Я сделала