Амбивалентность. Яна Майская

на бутылочке и прыскаю в Ника. Его лицо тут же приобретает иное выражение, челюсти плотно сжимаются.

      – Ты пожалеешь, – тихо говорит он и тянет руки за бутыльком.

      – Да ну? – Дразню я и снова брызгаю.

      Запах стоит невыносимый, но сейчас мне все равно. Я распыляю вонючую жидкость снова и снова, пока длинные пальцы Ника не оказываются на моем теле и не начинают безжалостно щекотать. Не в силах ничего с собой поделать, я начинаю безудержно хохотать, извиваться и отбиваться.

      – Это нечестно! – Давясь смехом, пищу я.

      Парень не реагирует и, понимая выигрышность избранной методики, начинает щекотать еще сильнее. Его руки опускаются от ребер до талии, перемещаются на живот.

      – Стой! – Кое-как выдавливаю я. – Ник, прекрати!

      От смеха начинают слезиться глаза.

      – Никита!

      От звука своего полного имени он резко останавливается и немного удивленно смотрит на меня. Отчего-то, назвав его так, я тоже чувствую себя как-то странно и ощущаю, как к щекам приливает кровь.

      Мы стоим в тишине, как будто оба только что проснулись и вдруг обнаружили себя на пустующем лестничном пролете. Ни одного звука, только доносящийся откуда-то монотонный голос преподавательницы с чьей-то лекции.

      – Кажется, пара началась, – зачем-то говорю я.

      – Мне с таким запахом благодаря тебе теперь надо избегать людей во что бы то ни стало. Так что, мне на пару путь заказан.

      – Готова поспорить, ты не очень-то и хотел туда попасть. – Тихо отвечаю я, но в пустоте лестницы мой голос звучит слишком громко и отдается эхом.

      На Ника стараюсь не смотреть и вместо этого изучаю стыки между плитками кафеля.

      Снова между нами повисает молчание. Оказывается, я все еще сжимаю в руке флакончик со спреем. Неожиданно для себя решаю протянуть руку и добровольно отдать его Нику. Почему-то я уверена, что сейчас он не будет в меня брызгать.

      Он вертит маленько бутылочку в руках и, кажется, собирается что-то сказать, но передумывает и уходит, я же так и стою возле стены.

      Вскоре откуда-то сверху с лестницы все же разносится его голос, в который успела вернуться прежняя наглая веселость:

      – Кстати, ты до сих пор проигрываешь.

      Глава 12

      Дома вся сегодняшняя одежда, включая принесенную Ником блузку, полетела прямиком в стиральную машину. Пока мы стояли на лестнице в созданной вонищи, вещи просто не могли не пропитаться специфическим запахом, и всю первую пару вместо того, чтобы извиниться за опоздание и войти, я расхаживала по улице, проветривая одежду. Сейчас запаха не осталось, но стирка все равно не помешает.

      – Лер, ты, что ли, кофту стирала? – Нахмурилась мама, увидев на сушилке мою одежду. – Я же два дня назад ее только из стирки достала!

      – Она запачкалась, – коротко ответила я.

      Мама повернулась ко мне, упирая руки в боки.

      – Я не понимаю, как ты умудряешься! Всегда же аккуратной была. То мокрая вся придешь, то грязная.

      – Ну, бывает.

      – Ты вообще точно в