Глас бесптичья. Константин Миг

присвистнул и зашагал быстрее – следовало поторопиться. Снова проделав небольшой путь, занявший примерно пятнадцать минут, Хорнст оказался на Малой Дворцовой и остановился, увидев в отдалении оранжевые огни. Незаметно для себя он встал спиной к парку, сейчас напоминавшему обгоревший остов. Лишённый кожи, органов и плоти, он чернел тонкими голыми стволами, и ветер, завывая, гулял в его костях. Однако, Эфра не обратил на него внимания. Он был поглощён иной картиной, открывавшейся на той стороне улицы.

      Академический городок, куда так скоро должен был прибыть Хорнст, представлял собой огороженную территорию, в пределах которой располагались учебные корпусы, общежитие, лаборатории и спортивный комплекс. Все здания – небольшие домики и громадные строения – легко уживались между собой, и всё здесь выглядело гармонично, образуя благовидное единство. Белый камень корпусов летом оттенялся зеленью липы, сейчас же пожелтевшие и побуревшие листья, словно ковёр, покрывали серые дорожки, расстелившиеся меж строений.

      Казалось, в этом научном царстве, отделённом от внешнего мира металлическим забором, царит идиллия, и так, в общем-то, и было, но даже в этой, на первый взгляд, гармоничной картине существовало мрачное пятно. Оно не выступало на первый план, находясь на периферии, где его мало кто замечал, но всё же оно существовало, и обойти его вниманием мы не можем. То была старая оранжерея, соединённая с небольшим исследовательским центром, некогда принадлежавшая факультету биологии. Десять лет назад её покинули. За пару недель учёные собрали вещи и перебрались в новое здание, отстроенное в центре городка, красивое и чистое. Прежнее же помещение собирались снести, однако, отчего-то забыли о нём и оставили в покое. Располагалось оно на окраине гигантского участка, примыкая к восточной части забора. За ним находились пустырь и овраг, а потому оранжерея, особенно в туманные вечера, напоминала склеп и внушала трусам мистический ужас.

      За время своего одиночества, здание заметно одичало и обезобразилось: стеклянные панели, образующие треугольную крышу, пошли трещинами, металлические опоры проржавели, а стены, выложенные из красного кирпича, частично искрошились и покрылись мхом. Странно, но запустение брошенного здания никого не волновало, и оранжерея долго стояла в одиночестве, словно ожидая момента, когда её утроба, порядком потрёпанная сыростью и временем, кому-то понадобится. И однажды такой человек нашёлся. Им оказался Евгений Раапхорст, искавший место для проведения исследований. Он не хотел находиться под пристальным наблюдением Тода, а потому после череды прошений и объяснений по поводу своих изысканий, (не без помощи императрицы) мужчина вытребовал право работать в старом здании на территории академического городка. Раапхорст приметил это место, будучи студентом, и после нескольких лет у него появилась возможность войти в него в роли хозяина, пусть и временного.

      Именно это прибежище и интересовало Хорнста. Понаблюдав за городком, он перешёл на другую сторону улицы и неторопливо зашагал вдоль забора, отыскивая место, где