Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал. Владимир Поселягин

которых уже руку набила. У нас и жаровня специальная была. Штука такая на ножках ставится над костром, чтобы сковороду можно было на нее класть для готовки. Кстати, Марина уже жаловалась, что одной сковороды ей мало, готовить и выпекать приходилось много, а с одной сковородой это занимало порядочно времени. Нужна хотя бы еще одна. Ну и масло тоже подходило к концу. Я еще вчера сказал, чтобы составили список, мол, скоро городок будет, вот там все и закупим, хоть небольшой, но рынок там должен быть.

      После того как бабушка и Марина привели себя в порядок после ночи и засуетились у костра (дед его уже развел, разгорался), я сам вернулся от кустиков и, умывшись, да и зубы почистив, занялся собаками. Что-что, а они только моя обязанность, кормил я их сам. Старший у лаек кобель Волк, вожак, был он псом отца, тот его растил и тому он подчинялся, однако с той поры, как отец уехал, Волк стал постепенно слушаться меня. Слушал и раньше, но держался как-то обособленно, сегодня первая ночь, когда он спал рядом со мной, в ногах устроился, под телегой. Остальные тоже вокруг расположились. Сейчас псы, немного возбужденные, наблюдали, как я, накрошив им в миски остатки вчерашних лепешек, специально побольше напекли, заливаю их бульоном от похлебки, ну и тем, что осталось из гущи. Лайки стали жадно есть, они всегда хотят есть, а я отнес миску Шарику. Он все так же был на привязи у моей телеги, но за последнее время заметно вытянулся, похудел, да и выглядел бодро для своих шести собачьих лет. Втягиваться начал в путешествие, пробежки помогли, не всегда на телеге он ехал.

      С лошадьми все было в порядке, дед уже возвращался от них, пока я собак кормил. Так что мы подхватили ведра и направились к станции за водой. В принципе, обычное утро обычного дня. Если воды рядом нет, чтобы свести лошадей на водопой, приходилось ходить вот так, с ведрами.

      – Ни облачка, – осмотрев уже полчаса как светлое небо, солнце показалось краешком над горизонтом, сказал я. – Вчера хорошо морило, думал, дождь будет, а что-то незаметно.

      – Не о том думаешь. Снова эти стервятники летать будут, как и вчера.

      – Да я как раз о них и думаю, – пробормотал я, широко шагая рядом с дедом, помахивая ведрами. – Вчера весь день гудели, правда, разрывов бомб было неслышно, далеко бомбили… Стой!

      Мы замерли, вслушиваясь. Вдалеке, на грани слуха заметно грохотало. Вчера мы артиллерийскую канонаду не слышали.

      – Не слышу, – покачал дед головой, он действительно был немного глуховат, приходилось громче разговаривать.

      – Наверное, немцы снова прорвались и сильно продвинулись. Как бы уже сегодня они тут не оказались. Вон, видишь на станции какая суета? Похоже, эвакуация идет. Тоже канонаду слышат и понимают, к чему это ведет.

      Когда немцы тут проходили, я не помнил, да о таком городке, как Дно, только тут услышал, да и когда его взяли не знаю. Но путь наш лежал именно к нему, так что поторопимся. Время терять не будем и двинем дальше как можно быстрее. Что-то сильно не нравилась мне эта канонада. Чтобы с рассветом