Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал. Владимир Поселягин

улыбнулся тот. – Обещаю, осматривать повозки не будем.

      Не зло или как-то иронично, а по-доброму улыбнулся, как старший брат младшему, что недавно накосячил.

      – Так ты не один? – влез в разговор старшина.

      – Нет, конечно, много нас Поляковых. Одних детей девять, считая меня. Мама, бабушка с дедом. Они там, в лагере рядом со смолокурней, да и освобожденные заложницы тоже.

      – Мы тут проедем? – кивнул старлей на узкую дорогу к смолокурне.

      – Поскребете бортами по веткам, но проедете, – уверенно ответил я. – Вот если бы машина крытой была, то нет, там несколько низко висящих веток имеется. Задрали бы брезент и дуги поломали.

      – Товарищ старший лейтенант, – подал голос водитель, что поднял капот со своей стороны, и проныл: – Бензина километров на десять осталось.

      – Это не проблема, я слил с трофейного бронетранспортера бензин, четыре полных канистры. Поделюсь. Дам одну… Нет, даже две, не жалко.

      – Договорились, – усмехнулся старлей.

      – Кстати, вы ели?

      – Пока не успели, вчера ужинали только, запас продовольствия к концу подошел.

      – Отлично, наши уже должны были приготовить обед, сейчас доедем до лагеря, похлебаем супу и за работу. Буду показать, что настрелял. Надеюсь, трофеями поделитесь?

      – Вот тут губу не раскатывай. Я обещал в телеги не лезть, это выполню, а все остальное сдать придется.

      – Черт, – искренне сказал я в пространство, под усмешки старшины и старлея.

      Нормальные парни оказались.

      – Давай в кузов, дорогу покажешь.

      – Хорошо.

      Одним броском оказавшись в кузове, он был почти пуст, один ящик из-под патронов и сидоры бойцов, вот и все. Негусто. Водитель завел машину и, вернувшись в кабину, с хрустом врубив передачу, медленно повел машину по узкому туннелю. Сидеть пришлось на корточках, скамеек не было, а ящик занят, ненапряжно.

      – Вот там метрах в тридцати тело беженки. Убита, – указал я старшине.

      Тот, прищурившись, посмотрел в указанную сторону и кивнул, мол, запомнил. Мы метров на двести успели отъехать от перекрестка, как сидевший рядом молоденький рыжий курносый пограничник со сбитой на затылок фуражкой привлек внимание старшины, что сидел рядом со мной, и указал назад. Обернувшись, я тоже увидел морду крытого ЗиСа, что следовал за нами. За ним виднелись еще машины, две точно, но вроде было больше. Видимо, командир какой-то автоколонны, заметив, что какая-то машина ушла с забитой дороги, и приказал поворачивать следом, надеясь, что эта дорога выведет их из леса.

      – Не проедут! – стараясь прокричать рев мотора «полуторки», сообщил я. – Тут ветки низкие, крытым машинам не пройти, рубить надо.

      – Топор есть? – уточнил старшина.

      – Только в лагере. Пилы и топор. Плотницкий инструмент отца.

      – Понял.

      Старшина тут же застучал по фанерной крыше «полуторки». Грузовичок сразу остановился, открылась дверь и на подножку встал старлей.

      – Что?

      – У