Наша футбольная Russia. Игорь Рабинер

– 1:0 и гол Радченко. Но при этом был выжат как лимон. Говорил: «Я уже вообще ничего не чувствую и не боюсь. У меня все чувства в последние месяцы атрофировались… Если команда провалит чемпионат, уйду в отставку».

      И он ушел. Соединить в одной упряжке «коня и трепетную лань» (то есть тех, кто из сборной не уходил, и тех, кто в нее вернулся) оказалось невозможно. А тут еще и «группа смерти» – будущие чемпион Бразилия и бронзовый призер Швеция. И никудышная подготовка: тот самый таинственный менеджер-поляк, который когда-то не организовал встречу Шалимова с Колывановым в Польше, клятвенно обещал организовать россиянам пару классных спаррингов – и обманул. Такие тогда были у РФС партнеры.

      Юран в конце лета 94-го рассказывал:

      – Играли контрольные матчи с командами пивзаводов, где против финалиста чемпионата мира выходили мужики со здоровенными животами. Те недели в Австрии если и могли нас к чему-то подготовить, то только к отпуску.

      После ухода из сборной Садырин вознамерился, как было оговорено, вернуться в ЦСКА. Но туда уже назначили Тарханова. И он, потеряв столько сил и нервов, остался вообще без работы.

      Рассказывает Шамиль Тарпищев:

      – У нас с Садыриным после всей этой истории остались нормальные отношения. И когда его убрали из ЦСКА, он пришел ко мне и сказал: «Как же так, меня выкинули отовсюду и сейчас в ЦСКА квартиру отбирают!». Я взял его за руку, повел в кабинет к министру обороны Павлу Грачеву и добился, чтобы квартиру в Москве ему оставили.

      Тренером прежнего масштаба после пережитого Садырин стать уже не сможет. Максимум, чего добьется – выйдет с «Зенитом» в высшую лигу. Но еще два отрезка в ЦСКА, как и один в «Рубине», окажутся безрадостными.

      Летом 2001-го, за полгода до смерти тренера, мы в канун матча ЦСКА со «Спартаком» разговаривали с Садыриным на базе в Ватутинках. О его страшном онкологическом недуге было известно многим (да и сам он, как рассказал мне Игнатьев, знал все), но в тот момент показалось, что выглядит он лучше, чем весной. В душе я надеялся на чудо…

      А тогда решился спросить:

      – Вы вспоминаете когда-нибудь о времени в сборной?

      И услышал жесткое:

      – Нет. Те два года я вычеркнул из своей жизни.

* * *

      Для того чтобы разрушить стереотипы, достаточно будет одного абзаца. Эти слова произнес Галямин о Шалимове. Человек, не подписавший «письмо 14-ти» – о его вдохновителе.

      – Я больше чем уверен: все, что тогда делал Шалимов, не имело никакого отношения к личной выгоде. Хорошо его зная, убежден: он действительно так думал. Может, по молодости он и принимал горячие, необдуманные решения. Но никогда он бы не поступил вопреки своей совести. Все, кто действительно знают Игоря, вам это подтвердят.

      Эти строки одного из кумиров стоило бы внимательно прочитать тем болельщикам ЦСКА, которые в 2003 году встречали шалимовский «Уралан» оскорбительными плакатами и речовками, в которых обвиняли главного тренера элистинцев ни много ни мало в смерти