Тайный дворец. Роман о Големе и Джинне. Хелен Уэкер

покосился на нее.

      – Ты что-то примолкла, – произнес он. – Что-то случилось?

      Выложить ему все начистоту? Нет, он, по своему обыкновению, или отшутится, или затеет спор, чтобы заговорить ей зубы, а ей сейчас не хотелось ни того ни другого.

      – Я просто думала о бедном одиноком Юджине, – отозвалась она в конце концов. – Я бы сказала Тее, что поклялась до конца жизни хранить верность покойному мужу, но это ведь ее только раззадорит.

      – А тебе никогда не приходило в голову, – спросил он, – что у бедного одинокого Юджина у самого может быть тайная любовница?

      Хава против воли улыбнулась.

      – Нет, не приходило! Это было бы просто прекрасно. Но, честное слово, нам с тобой нужно подыскать нашим отношениям определение получше, чем «тайные любовники».

      – Ты считаешь, оно нам не подходит?

      – А ты?

      Она ожидала, что он отделается уклончивым ответом или отпустит насмешливый комментарий, однако Джинн остановился и посмотрел на нее с таким видом, как будто всерьез задумался над этим вопросом. Она молчала, стараясь не стушеваться и не съежиться под его взглядом, но жалея, что не промолчала.

      – Ты права, – произнес он наконец. – Оно нам действительно не подходит.

      А потом вдруг обхватил ее лицо ладонями и поцеловал – прямо на дорожке. Его поцелуй не был долгим – губы у нее, должно быть, были неприятно холодными, – но, когда он оторвался от них, частица его теплоты на мгновение осталась с ней, прежде чем ее украл порыв зимнего ветра.

      Обрадованная, но в то же время и слегка озадаченная, она сказала:

      – Ты сегодня какой-то странный. Что-то произошло в мастерской?

      Он изобразил напряженную работу мысли.

      – Да. Сегодня наконец-то пришла новая партия болванок.

      Хава закатила глаза, не в силах тем не менее удержаться от улыбки.

      Они вместе пошли дальше по тропинке к дамскому домику на берегу замерзшего пруда, который в зимнее время превращался в каток. На ночь дверь всегда запирали, но Хава все равно подергала за ручку двери. Сегодня тело ее было еще более негибким и неподатливым, чем обыкновенно, и ноги мучительно ныли. Ей отчаянно хотелось получить передышку от холода, хотя бы на несколько минут.

      – Смотри! – сказал Джинн.

      В снегу перед дверью лежала пара коньков. Он поднял их за кожаные ремешки и внимательно осмотрел, потом приложил один к ботинку и оценивающе покосился на замерзший пруд.

      – Не вздумай, – сказала она.

      – Почему?

      Он подошел к ближайшей скамейке, уселся на нее и принялся привязывать коньки к ногам.

      – Ты сам прекрасно знаешь почему, – раздраженно отозвалась она. – А вдруг ты провалишься под лед?

      – Хава, этот пруд замерз еще несколько месяцев назад. И глубины там всего ничего. И потом, если что, ты ведь меня спасешь?

      – Ты так в этом уверен? Если лед не выдержит тебя, он и меня тоже не выдержит, и тогда я пойду ко