Царица Египта. Валентин Колесников

от пиратского господства. Все побережье Киликии было очищено от этого зла и это дало всплеск торговли не только в Эфесе, но, и в самой Римской республике, так как в Рим потянулись купцы со всех приморских стран. Китайские шелка и персидские ковры, украшения из Индии, японский фарфор и многое, что необходимо в повседневном быту появилось тут…

      Авлет любил совершать прогулки портом. На нем была надета белоснежная туника, на ногах сандалии, в руках он носил неизменные четки. Перебирая черные крупные жемчужины четок, легче думалось и мысли приходили в порядок. Спать долго он не мог. Его тянуло в Египет. В свой дворец к любимому занятию игре на флейте перед поющим хором. Он скучал по развлечениям и по дворцу. О народе, о его нуждах этот правитель Египта не думал.

      Солнце медленно поднималось из-за морского горизонта, окрашивая мачты кораблей и убранные паруса на них в розовый оттенок, который постепенно становился ярче и ярче и уже пылал янтарным цветом. Солнце взошло. Туман с моря развеялся, открывая четкую линию горизонта. Свежий морской бриз шевелил седые волосы Авлета, глаза наполнялись влагой, когда он думал о потерянном престоле, и досада в эти минуты захлестывала его естество, заползая в душу возбуждая там дремавшую ненависть. В такие минуты, когда сенат утвердил решение о поддержке Авлета и помощь войсками для возвращения его на престол, велись бесконечные дебаты. На этом все зависло в пространстве, пришлось действовать самому. Хорошо, что перед отъездом сюда ему удалось согласовать свои действия с Помпеем Магном, который пообещал направить командиров войск в Сирии к нему в Эфес. И вот который месяц с момента переезда сюда он каждое утро до восхода солнца выходит к пристани порта в ожидании корабля из Рима. Портовые рабы уже привыкли видеть по утрам фараона Египта, застывшего, как статуя на пирсе пристани с взглядом, устремленным в сторону Запада, где-то там есть Римская республика, которая пришлет ему спасительных освободителей.

      Вдалеке проплывали разные корабли и рыбацкие шхуны, но боевого Римского корабля все еще нет.

      – Хозяин, уже довольно поздно, пора уходить ужинать. – Мягким вкрадчивым голосом сказал подошедший к Авлету телохранитель, что неустанно тенью, следовавший за ним по пятам.

      – О, Мемфис, ты, как всегда, здесь со мной? – Авлет покорно повернулся к охраннику и двинулся в сторону храма Артемиды, что виднелся своими мраморными колоннами на возвышенности, нависая над городом, как гарант защиты города небом. Смуглый высокий египтянин с боевым луком и колчаном стрел на плече вооруженный коротким мечом на боку со щитом из панциря морской черепахи прикрывающем спину, шел следом, охраняя фараона.

      В это июльское утро проконсул Сирии Авл Габиний явился перед Авлетом в полном воинском обличии с двумя подчиненными ему командирами. Один был начальник конницы Марк Антоний, второй командир пехоты сын Красса Публий. Оба были опытны в сражениях, знали свое дело, и на них можно было положиться сполна.

      После