Черно-серый. Магдалина Старцева

не чувствовал себя одиноким, ненужным на сцене. Судя по всему, сталось лучше, но тревога присутствовала. Как лучик от огромного солнца, взгляд неизвестной помог твердо стоять на ногах. Случаются ж чудеса.

      Несколько воодушевленный, ждал окончания выступления, дабы поговорить с ней. Чего хотел добиться? Не ясно, да и сам не знал. Умение общаться со "слабым", как принято говорить, полом, думалось, поможет, только обсуждать им то нечего. Столик занимала она одна, а место рядом, будто специально подготовлено. С нетерпением Нил ждал, когда закончится эта долгая и сложная игра. С ума можно сойти.

      И вот, прозвучали последние ноты, пришло время откланяться. Громкие аплодисменты, теплые просьбы спуститься вниз. Это тоже несколько удивляло, даже пугало (люди ж те, не одного человека прибили на фронте! вдруг чего?). Страх чувствуется, никогда нельзя позволить его себе проявить, проговаривал про себя он, спускаясь по ступенькам. Словно в сказочном вальсе звучали овации, приятно оглушая. Кто мог, подходили, таковых было не много, дарили цветы и пожимали руку. Искал в лицах смуглянку свою, она была рядом – чувствовал. Среди слов, периферическим зрением, выслушивая каждого, никак не находил ее. Говорили важное, выражая благодарность за теплоту, за ощущение русской души внутри себя и гордости, видя столь «талантливых песельников». Вероятно, не знали они кем Нил являлся, но содрогнуть что-то смог, а это, надо понимать, о многом говорит.

      Не удивительно, ныне совершенно раскрепощенный, горел желанием к одному, не слушал Собакин никого. И вот, она явилась, одурманивая парня. Совсем диву давал с эмоций, словно расцветало нечто внутри, чего ранее переживать не приходилось. Она манила, а мир вокруг таял, будто вновь минувшее лето пробудилось. Отвлекся он от солдата, так страстно твердящего о воодушевлении.

      – У вас такой прелестный голос! – и слышал только ее.

      Долго размышлять не пришлось, припасенные фразы вечно с собой.

      – А внимать его могут только прелестные слушатели! – Нил отшутился, публика вновь рассмеялась. Девушка в том числе не оставалась в стороне, смущенно хихикнула.

      Некоторые из аккомпаниаторов так же спустились в зал, и гости, соответственно, им тоже решили выразить приятности.

      – А мы с вами, знакомы, мне чудится, прежде были? – сложив руки за спиной, она тараторила.

      – Не помню, – тут всплыла строчка из песни. – И не подумал бы! Присядем, обсудим? – сиял изнутри, удивленно хлопая белёсыми ресницами.

      – Согласна. Сегодня нас угощает собрат Бухарин, – кажется, она говорила о фляжнике, ведь вечер благотворительный, полностью им спонсирован.

      Сталось Нилу несколько непривычно, даже неловко – в пьяном бреду, видать, повстречал и забыл.

      Коллеги его, многажды замечали уходящего, бесследно пропадающего после концерта, исполнителя, но сей случай общения с девушкой из зала, судя по нелестным взглядам, по их мнению, выходил за все рамки. Не прав он – к героям должны быть святые помыслы. Чего замышляет провернуть с невинной девочкой? Музыканты