Аист на крыше. Андрей Эрлих

висевшего на притаившемся в кусте шиповника шатающемся стенде паспорта объекта, поблекшего от времени, отклеился один угол, и теперь он, как настоящий сосед, приветливо махал вслед, когда мимо проходили.

      В подъезде было приятно прохладно и пахло пыльной сыростью. Артёму нравилось. Ещё больше нравился запах хлорки, на несколько часов бравший верх, когда соседка с первого этажа проводила генеральную уборку. Только вот ни хлорка, ни ацетон, ни бензин не брали располосовавшие стены от пола до потолка написанные перманентным маркером стихи.

      Когда они появились несколько лет назад, весь подъезд хором подумал на Артёма. В его отговорки поверила только тётушка, знавшая, что Артём не умеет писать стихи, и уж тем более не перепутает слова «эмпатия» и «апатия».

      Артём беззвучно вошёл в квартиру и прислушался. Тишина. От усталости Артём прямо в прихожей опустился на пол. Приятно было вытянуть ноги. Ещё приятнее размять сдавленные пальцы. Хоть прямо здесь ложись и спи. Артём дошёл до ванной и оставил сушиться носки и кеды. Только теперь Артём заметил, что на левом ботинке отсутствует одна клёпка. На смену ничего не было, разве что зимние ботинки.

      Артём заглянул в спальню.

      Почти всё пространство занимал разложенный диван. Постельное бельё сбилось в большую кучу. Среди неё, как в гнезде, спала Зойка. Во сне она морщила носик и обнимала Груню – большую трёхцветную плюшевую кошку. Артём был бы рад воплотить Зойкину мечту о живой кошке, но вопрос, как всегда, упирался в деньги.

      Артём переоделся в домашнее и ушёл на кухню. Долго изучал холодильник.

      Идея для фотосессии: люди, рассматривающие свои припасы.

      У Артёма было метафорическое кладбище повесившихся мышей. Артём почесал живот и закрыл холодильник. Зойка, как всегда, оставила после себя пустой фильтр и чайник, даже попить было нечего. Артём налил воды из-под крана. Прощай щитовидка. Шутка ли – самая грязная водопроводная вода в Европе. В век атомной энергии и нанотехнологий дезинфекция по-прежнему хлоркой. Выжил – молодец.

      Хоть бы Зойка поспала подольше! Чтобы не разбудить, Артём придержал её голову, когда вытаскивал вторую подушку. Спать устроился у Зойки в ногах, укрывшись любимым анти-паническим клетчатым пледом. Едва голова коснулась подушки, затылок сдавила тяжесть прожитого дня. Зашумело в ушах. И казалось, будто качаешься на волнах.

      ***

      Артём не знал, сколько прошло времени до его пробуждения. Он открыл глаза и отчётливо осознал, что спать больше не хочет. Артём повернулся на бок и чуть не подпрыгнул, когда встретился с любопытными глазами определённо бодрствующей Зойки.

      – Во сколько ты вернулся?

      – Часов в двенадцать…

      Артём потянулся, и Зойка воспользовалась этим моментом, чтобы улечься Артёму на плечо. Артём смутился, зная, что от него разит потом. Но Зойке, кажется, было всё равно – она с интересом рассматривала его лицо.

      – Я вставала ночью – тебя не было. Работал?

      – Больше не