Дело о пропавшем векселе, выписанном на предъявителя. Сергей Чистяков

все спешат, все торопятся…

      Мы же по казенному фрахту (начинает сервировать стол возле Лепехина, понизив голос и доверительно сообщая), однако, с того момента, как камергера Его Величества, действительного статского советника Гирс Александра Николаевича два месяца назад сменил на посту Губернатора Ен-ской губернии действительный же статский советник Бологовский Яков Дмитриевич – приключилась длительная чехарда в верхах с ревизией и до Тюремного ведомства как-то не доходило дело, к тому же губернский прокурор, не нашедший общего языка с новым-то – запросился в скоротечную отставку, которую всё никак не могли утвердить в Сенате, и потому перестал исполнять службу, в следствии чего комплектация «Параши» (смутившись) – это мы так баржу тюремную именуем между собой, затянулась и только третьего дня была закончена… Однако команда на отплытие всё никак не поступала, так как ходили слухи, что ожидали какого-то сверхсекретного арестанта, о которой лично сам Губернатор через своего адъютанта ежедневно справлялся по телеграфу, уточняя дислокацию и ожидаемое время прибытия (с полупоклоном), ну то есть Ваше Сиятельство ожидали-с…

      Лепехин. (тихо, подстраиваясь под манеру речи буфетчика) В то время как я двигался в вашу сторону неспешной скоростью…

      Струмилов. (кивнув головой) Нервничали все… (отходя к противоположному краю стола) Хозяин наш, Николай Николаевич Шилов – тот нервничал днями у себя в пароходной конторе, запивая нервность по вечерам дома или в клубе Общественного собрания. Будь «Сибирь» зафрахтован к буксировке каким ни будь купчишкой – давно бы уже с ним расплевались и в суде вытрясали убытки… Однако-ж фрахт, будучи казённым, такого спешного к себе решения не терпит – разорвать казенный фрахт конечно можно, вот только случается это лишь один раз в жизни коммерсанта. Вдругорядь такого уже не заключить будет…

      Входит стюард Хохлов с чистой посудой на подносе. Струмилов жестом показывает ему, куда ставить поднос, и, дождавшись исполнения приказа, жестом же отсылает стюарда вон.

      Струмилов. Командир же наш, Василий Васильевич – тот нервничал в окружении семьи у себя на даче, под городом, наезжая лишь только по утрам проверять состояние своего хозяйства…

      Без стука открывается дверь, входит капитан парохода Шилов.

      Струмилов. (Шилову) Всё накрыто в наилучшем виде, Василий Васильевич! Сейчас пойду справлюсь о готовности… С закусок начнёте?

      Шилов. (Лепехину) Вы голодны? Алексей Алексеевич, Екатерина Дмитриевна!?

      Лепехин. (встав из кресла) Благодарю, Василий Васильевич, не голоден… (посмотрел на супругу, поправился) Не голодны!

      Струмилов. Я Их Сиятельствам, Василий Васильевич, с вашего позволения, предлагал к поставцу прямиком проследовать и выбрать чем горло смочить-с…

      Лепехин. (прерывая Струмилова) Мы отказались. Не в правилах хорошего тона начинать без хозяев.

      Шилов. Я здесь не очень-то и хозяин, на самом деле…

      Шилов. (Струмилову) Иван Егорович, справьте меня, пожалуйста, на счёт холодного – что у вас там припасено