Перезагрузка. Система глубинного исцеления психологической травмы. Дмитрий Полищук

философскими учениями. Просто мне было очень интересно разобраться, как ведут себя люди, почему они так реагируют на то или иное событие, что ими движет. Ключевым моментом, несомненно, было желание научиться лучше взаимодействовать с окружающими людьми.

      А сейчас я хочу рассказать вам историю из моей жизни, которая в определенный момент времени повлияла на мое решение стать психологом и помогать людям справляться со своими переживаниями.

      Мне было лет 8, мы сидели с мамой на кухне и смотрели телевизор. На канале «Дважды два» шел фильм «Мэри Поппинс, до свидания». Внизу бегущей строкой шла реклама: «Продаем щенков ротвейлера». Увидев это, я очень загорелся и тут же уговорил маму купить этого щенка. С работы пришел папа, и после долгих уговоров он тоже согласился. Уже на следующий день мы поехали к заводчикам и купили собаку. Мы назвали ее Хард. Интересно, что щенок был самый маленький в помете, а в итоге вырос больше всех!

      Это была первая собака в моей жизни, она приносила много радости и, конечно, много хлопот. Я очень сильно ее любил, между нами была какая-то глубокая связь. Даже были такие моменты, когда я гулял с Хардом, и хотя ротвейлер – большая собака, но, если какая-то другая огромная собака нападала на Харда, я закрывал его собой.

      Однажды на Харда набросилась большая московская сторожевая, и я сам сумел ее отогнать. А как-то американский стаффордширский терьер бросился на мою собаку и укусил ее за голову. Я бил этого терьера до тех пор, пока его челюсти, наконец, не разжались. Я абсолютно не боялся, что он меня укусит, потому что моя собака была мне очень нужна и важна, и я защищал ее изо всех сил. (Я думаю, владельцы собак, которые относятся к ним с любовью, меня поймут). Хард для меня значил очень много…

      Но шли годы, Хард вырос и состарился. У меня тогда уже родился сводный брат, и мы жили все вместе. Пес захворал, и несколько недель мы его кормили и поили с ложечки. Хард все время лежал и ходил под себя, и тогда отцом было принято решение усыпить его, чтобы собака больше не мучилась. Мы вызвали специалиста, который усыпляет животных, и он сказал, что не надо делать этого дома, лучше на улице. Когда мы поднимали Харда, чтобы вынести его из дома, пес в этот момент встал и пошел сам. Это был один из самых тяжелых моментов, так как это бросило тень на правильность решения отца. Но собаку мы все же усыпили…

      Боль от этой утраты долгие годы была невыносимой, несмотря на то, что я пытался ее проработать и принять. Хард прожил со мной 16 лет, почти с моего детства – мой друг, защитник и защищаемый мной. Для меня это была тяжелая утрата.

      Однажды на демо-сессии…

      Когда мне уже было лет 25, знакомая посоветовала мне пойти на курс по обучению необычному методу работы с психикой человека. Так и сказала: «Сходи, там интересно, здорово, круто»! Я пошел и попал на демонстрационную сессию по «гореванию утраты». Буквально в ходе демо-сессии я почувствовал облегчение и впервые смог посмотреть на эту историю как на событие в своей жизни, которое уже произошло и больше не несет