Избранница звёзд. Чарли Хольмберг

ощущалась острее всего. Я никогда не предполагала, будто боги испытывают те же чувства, что и люди.

      – Мне жаль, – произнесла я беспомощно.

      Солнце едва заметно кивнул.

      – Таково течение времени. Им не суждено жить вечно.

      И тут наконец Он взглянул на меня. Его взор был столь пронизывающим и всепоглощающим, что вселял одновременно благоговейный трепет и жуткий страх. Солнце был самым прекрасным и одновременно ужасающим существом, которое мне доводилось видеть. В Его лице угадывалась древность, и все же, если бы я вышивала Его на канве, Он выглядел бы не старше сорока пяти. Не то чтобы у меня имелись способности или подходящие красители запечатлеть облик бога.

      Ведь Он бог!

      – У всего есть цель, Церис, – в Его устах мое имя звучало весомо. Разумеется, Он знал, как меня зовут. Разве Он не наблюдал за Эндвивером все это время? Разве не снизошел, чтобы зажечь факел? Разве не почувствовала я Его ожидание в тот миг, когда прошептала: «Я буду звездной матерью»? – Во Вселенной существует равновесие, которое находится в постоянном движении. Легче не становится, смерть всегда причиняет боль. Вашему народу доступно узреть лишь крупицу всего.

      Не зная, что ответить на такое заявление, да и возможно ли вообще, я только кивнула.

      Солнце вновь выглянул в окно, затем отступил и окинул меня внимательным взглядом. Я смутилась. Он словно видел меня четче, чем я Его. Словно мог видеть сквозь кожу, кровь и кости самую мою душу. Неожиданно Его губы подернула нежная улыбка.

      – Ты меня удивила. Звезды возлагают на смертных большое бремя. Немногие вызываются добровольно, без увещеваний.

      В грудь будто вонзили тончайшую шпагу, меня накрыли воспоминания о доме, о Кане и о будущем, от всего этого я отреклась. Однако окружавшие меня чудеса и Его присутствие задержали скорбь.

      – Может, я и смертная, – произнесла я, – но дальновидная.

      Солнце кивнул, видимо, удовлетворенный ответом.

      – Ты когда-либо возлежала со смертным мужчиной?

      Будь мое тело моим собственным, вопрос заставил бы его вспыхнуть, но эта кристаллическая оболочка никак не показала моего смущения.

      – Это важно? – спросила я, тогда как на задворках сознания замелькали все непристойные мысли о Кане. – Н-нет, никогда.

      Он кивнул с серьезным видом, что не повлияло на Его свет.

      – Церис… – я затаила дыхание. – Если ты хочешь вернуться, я тебе позволю. – Он оторвал от меня взгляд и перевел на что-то, но в то же время ничего. Что-то на уровне, недоступном моему восприятию. – Это не набросит тень на твой народ.

      Я тяжело сглотнула, оцепенев от тревоги. Сердце бешено колотилось, словно я стояла на вершине высокой горы, на самом краю, готовая к прыжку.

      С трудом овладев голосом, я спросила:

      – Разве… я Вам не угодила?

      Он покачал головой, не встречаясь со мной взглядом.

      – Я всегда даю вызвавшимся возможность передумать. Всего однажды, тем не менее.

      Я прикусила губу и посмотрела на