Бермудский треугольник черной вдовы. Дарья Донцова

хочется жить самостоятельно. У Алексея просто закончилось терпение, вот он и сбежал из дома. Умершие мужья Лазаревой, наверное, имели родственников, те не поднимали шума после их кончины. Скорее всего, Вере просто фатально не везло.

      – Четырежды вдова, – протянул Иван, – на мой взгляд – это многовато. Пусть Роберт соберет всю информацию о покойных, а потом мы подумаем.

      – Ладно, – согласилась я и ушла.

      В районе пяти вечера Иван сам спустился на наш этаж с вопросом:

      – Троянов нарыл сведения?

      Именно в эту секунду в зал заседаний вошел компьютерщик и заявил:

      – Интересная картина получается. Похоже, Лазарева та еще штучка.

      – Рассказывай, – незамедлительно приказал босс.

      Роберт открыл ноутбук.

      – Первый раз Вера расписалась с Борисом Игоревичем Виноградовым. Тот весил сто пятьдесят кило, имел стенокардию, повышенное давление, плохо перенес операцию, долго восстанавливался. Вера за ним в палате реанимации ухаживала, видно, она очень хорошо это делала, потому что Борис, ранее никогда себя брачными узами не обременявший, сделал медсестре предложение.

      – Кое-кто из холостяков, серьезно заболев, пугается остаться один на один с недугом и заводит супругу, – перебила я, – хочет иметь постоянный уход.

      – Но старания Веры не помогли, через год Боря уехал в лучший мир, – продолжил Троянов. – Лазаревой досталась шикарная квартира, в ней она сейчас и живет.

      Второй муж, Степан Яковлевич Щипачев, безработный, был выловлен Верой в похожем пруду. Мужик лежал в частной клинике после шунтирования, считался очень тяжелым, балансировал на грани жизни и смерти, а наша Флоренс Найтингейл[1] около него хлопотала и дохлопоталась до марша Мендельсона. Щипачев был пациентом небольшого частного учреждения. Маленькая деталь: один день пребывания в нем стоит семьсот евро. И это без лечения, просто плата за палату.

      – У мужика нет работы и зарплаты, а он лечится в дорогой клинике, – протянул Иван Никифорович, – похоже, с деньгами у него был порядок.

      Роберт откашлялся:

      – Инна Валерьевна поступила опрометчиво, наняла в качестве частного детектива некоего Григория Апраскина. Тот пишет о себе в Интернете: «Высококлассный специалист, генерал полиции, главный следователь России в отставке, владелец бюро «Розыск» выполнит любое ваше задание. Стопроцентный успех. Надежно. Дорого».

      – Да уж, – засмеялась я, – жаль, врун не указал, что он президент земного шара.

      – Не знаю, кто ей Апраскина посоветовал, – пожал плечами Троянов.

      – Нет пророка в своем отечестве, – мрачно произнес шеф.

      Я посмотрела на Ивана, а Троянов продолжал:

      – Я наслышан о нем. Мужик на самом деле бывший полицейский, ушел на пенсию в звании капитана, служил в паспортном столе, разыскной работой не занимался. А когда его на пенсию отправили, решил стать сыщиком. Агентства у него нет, работает один, берется за всякие

1

Флоренс Найтингейл – английская сестра милосердия, общественный деятель. Одной из первых в мире стала ухаживать за больными (1820–1910 гг.).