Рука в перчатке. Рекс Стаут

днем выяснилось, что перчатки были куплены в субботу. Джанет могла их видеть лишь в субботу днем в кармане твоей куртки на стуле в прихожей. Впрочем, даже и это совершенно невозможно, потому что Джанет находилась в розарии и не встречалась ни с тобой, ни с кем-либо другим. Ее утверждение, что она узнала твои перчатки, – откровенная ложь. А вот все ее действия – то, что она унесла перчатки к себе в комнату, а позже спрятала в арбузе, – можно объяснить только тем, что она точно знала, кто хозяин перчаток. Никого другого, кроме тебя, она не стала бы выгораживать. Но как она могла узнать, что перчатки твои? Есть только одно объяснение. Она, должно быть, видела, как ты прятал их в розарии. Когда ты их прятал, ты ведь и не подозревал, что Джанет в орешнике, да? Она там была. Хотела посмотреть на птичку. Джанет увидела, как ты роешься под розовым кустом, а когда ты ушел, решила проверить, что там такое.

      Дон внезапно вытащила из сумочки руку с пистолетом и заявила прямо в лицо Мартину:

      – Мартин, послушай меня. Если нужно будет, я могу и выстрелить из этой штуки. Я тренировалась. И не надейся, что не смогу. А пистолет я показываю затем, чтобы у тебя не возникло желания поступить со мной так, как ты поступил со Сторрсом и Циммерманом. Я не стану тебя убивать без крайней необходимости, но дырку в тебе проделаю обязательно, а ты, как мне известно, совершенно не переносишь боли. Поэтому предупреждаю: никаких резких движений!

      Мартин перевел глаза с пистолета на лицо Дол. Она привыкла видеть эти глаза обиженными, жалобными, насмешливыми, но никогда такими жуткими: они стали похожи на круглые твердые окатыши, состоящие из страха и ненависти. И Дол, потрясенная этой жуткой метаморфозой, невольно содрогнулась. А когда Марин заговорил, его голос тоже стал совершенно чужим:

      – А ну-ка, убери эту штуку! Убери эту штуку, тебе говорят!

      – Не двигайся! – Дол положила руку с пистолетом на скамью. – Похоже, ты хочешь вскочить и убежать. Не советую этого делать. Или я буду стрелять. – Дол, сделав над собой усилие, продолжала смотреть в его жуткие глаза. – А теперь позволь мне рассказать до конца о Джанет и перчатках. Я не знаю, подозревал ты, что перчатки унесли из розария, или нет. Возможно, ты старался держаться подальше от сада, чтобы сказать, если перчатки все-таки обнаружат, что они исчезли из кармана куртки. Что было куда надежнее, чем попытаться унести их из розария и уничтожить. Ты, должно быть, здорово удивился, узнав, что перчатки нашли в арбузе. Я смотрела на тебя, когда ты услышал эту новость. Твоей выдержке можно позавидовать! Поэтому сейчас я не стану рисковать и нажму на спусковой крючок, если только попробуешь дернуться. Что касается Джанет, то, увидев, как ты прячешь перчатки еще в субботу вечером, она сразу поняла, что это ты убил ее отца. Не стану утверждать, будто понимаю ее. Хотя любовь зла, а Джанет от тебя без ума. Бог его знает, зачем она так поступила. Возможно, она не верит в возмездие, а возможно, пожертвовала дочерней любовью во имя другой любви. Или может, она рассчитывала впечатлить тебя своим рассказом о том, что