Разговор. Владимир Михайлович Топтыгин

Иванова.

      Даже не смотря на выпитое спиртное, и жена, к слову сказать, была права, потому, что они уже как полчаса благополучно перешли на водку, Константин безошибочно отметил, что было что-то очень странное в поведении Ильи. Он сел ровно – спина его была пряма, а движения и голос не принадлежали пьяному человеку.

      – Ну да, вы! Вы подумали, что лучше бы побеседовать со мною, чем с вашим подвыпившим другом – и вуаля! Я здесь!

      – Я подумал, что лучше… Чур меня!!!

      Сидевший напротив добродушно и заливисто рассмеялся.

      – Да будет вам! Я не так страшен и ужасен!

      – Эй, Илюх, хорош! Не смешно уже, – Константин легонько толкнул своего приятеля рукой.

      И в этот момент произошло то, что произойти, по мнению Иванова, не могло никак. Черты лица мужчины, сидящего напротив него, стали подвижны, словно всё лицо было лишь пластилиновой маской. Физиономия Ильи стерлась, и на ее месте ежесекундно появлялись другие, сменяя друг друга в бесконечной череде. Неуловимое движение… и за спиной мужской фигуры возникли огромные перепончатые крылья, поверхность которых была коричневого, почти черно цвета.

      – Достаточно? Теперь веришь? – чужим был и голос говорившего – могущественный, почти трубный.

      – Изыди!! – затрясся словно в конвульсии Константин: изыди!!

      Также неожиданно как и началось, мистическое действо прекратилось и лицо Ильи стало обычным.

      – Перестань, не бойся! Ты меня звал, и я пришел поговорить.

      – Что тебе нужно? Моя душа? Ты убьешь меня? – вскочил с места Иванов. Его голос дрожал и срывался на полувизг.

      – Твоя душа? Я же сказал, что я пришел поговорить. Хотя, – задумался на секунду говоривший: нужна, конечно.

      Заметив, как окончательно побелел от ужаса Иванов, он повелительным голосом сказал:

      – Сядь!

      Дождавшись, когда приказание было исполненным, гость продолжил:

      – Твоя душа, если и нужна мне, то так, для количества. Смотрел «Матрицу»? Помнишь, миллионы человечков живут для того, чтобы вырабатывать электрический ток и давать жизнь компьютеру. Так вот, твоя представляет такую же ценность, как один из этих элементов питания. Так что, можешь не боятся за свою бессмертную душонку – вымогать ее я не буду.

      – Тогда зачем ты здесь? – явно осмелел Иванов.

      – Поговорить. Ты стал мне интересен как собеседник. К тому же, я повторюсь, это важно, ты сам захотел поговорить со мной, больше чем с ним, – палец Ильи уперся в его грудную клетку.

      – Он умер?

      – Нет, жив.

      – А потом?

      – Что потом?

      – Потом ты убьешь его?

      – Потом? Что ты имеешь в виду?

      – Ну, когда наш разговор закончится, и ты уйдешь.

      – Когда-то умирают все люди – так вы устроены! Такими вас сделал Он! Но нет, ответ на твой вопрос – «нет». И знаешь, я хочу, чтоб ты это знал, наша беседа может продлится сколь угодно долго – хоть сто лет, хоть тысячелетие – для вас обоих это будет только миг. Бац – и как-будто не было ничего.

      Иванов закурил снова.

      – Угости