«Война и мир». Создание советской киноэпопеи. Книга первая. 1961-1963. Леонид Шестаков

с какой целью звонит и приезжает к нему этот настырный человек и подолгу терзает своими вопросами. Не выдержав пронзительного взгляда, я отвел глаза, а он словно ждал этого момента, – как умелый фехтовальщик, обнаружив уязвимое место противника, сделал резкий выпад, решавший исход встречи: «Да вам всей жизни не хватит, чтобы прочитать это!» ^[6]

      «Сценарий экранизации не сочиняли, – продолжает Высторобец, – сценарий строили. И его строительство началось с предварительных репетиций, хотя актерский состав еще не был подобран и утвержден. Приглашались актеры, читались тексты Толстого, отбирались и разыгрывались сцены. Многое отпадало, к нему не возвращались. Расставались и с актерами, приглашали новых. Параллельно после работы на студии, суммируя наблюдения, отвергая варианты и находя новые, Бондарчук вместе с Соловьевым овеществляли в слове будущие эпизоды и сцены фильма. О странной методике Бондарчука по студии гуляли легенды» ^[7].

      Сценарий будущего фильма сложился гораздо быстрее, чем это предполагалось. Конечно, не обошлось без споров между самими Бондарчуком и Соловьевым, но в целом они работали в согласии. «Мы не считали себя авторами сценария, мы – экранизируем произведение, и наша воля проявляется только в отборе событий, фактов, определенных сюжетных линий. Наша главная забота – сохранить дух романа и вместе с тем посмотреть на него глазами современности. Для себя мы условно обозначили, что роман и будет литературным сценарием. Поэтому в начальных титрах фильма автором значится Лев Толстой», – подчеркивал Бондарчук, описывая их совместную с Соловьевым работу ^[8].

      Но основные сложности начинались, когда готовый и, как казалось самим авторам, безупречный вариант отправлялся на утверждение. Сценарий создавался в очень сложных условиях – к его написанию привлекли большое количество различных консультантов по военной истории, быту, кавалерии, этикету, церковным обрядам, языкам, костюмам, прическам, охоте, сервировкам, танцам и даже по фейерверкам. У каждого был свой, отличающийся от других взгляд на эпопею Толстого и на будущий фильм в целом, поэтому Бондарчуку и Соловьеву приходилось постоянно вносить правки. Так, 19 сентября 1961 года на заседании Президиума Художественного Совета Первого Творческого объединения обсуждался уже четвертый вариант только первой серии ^[9].

      Много претензий было высказано специалистами Министерства обороны. Генерал армии Владимир Курасов предлагал увеличить число военных сцен: «События 1805 года отражены в семи эпизодах: русские войска у Браунау, князь Андрей в штабе Кутузова, направление Кутузовым авангарда Багратиона, Шенграбен, смотр русских и австрийских войск Александром и Францем, размышления Кутузова перед Аустерлицем и Аустерлиц. Нам представляется, что в 1805 год должны войти, по крайней мере, еще две военные сцены: переправа через реку Энс и заседание военного совета перед Аустерлицем. В то же время сцены 12, 20 и 21