Князь Святослав. Борис Васильев

с Асмусом, великий воевода. Асмус, судя по тому, что слышали мои люди, приговорен к смерти в Византии самим императором.

      – Что требовал от Асмуса старик?

      – Направить князя Святослава против Хазарского каганата, мой воевода.

      – Разгром каганата очень нужен Византии.

      – Пока это не в наших интересах, – задумчиво произнес Свенельд. – Вот когда странник завершит свое странствие…

      – Он его не завершит, великий воевода. Старик погибнет в пути случайно, никто и не догадается ни о чем. У ромеев не будет возможности предъявить обвинения Великому Киевскому княжеству.

      Свенельд походил по палате, точно сомневаясь, стоит ли ему говорить то, что беспокоило. Неслых молча ждал продолжения начатого разговора – разрешения удалиться еще не прозвучало.

      «Похоже, Византия пронюхала, что княгиня родила после смерти законного супруга, – сбивчиво думал Свенельд. – Конечно, через монашек, принимавших роды. Разгромить скит – все равно, что пытаться склеить разбитую корчагу. Посланец в Царьград не вернется, Неслых знает свое дело. А это значит… Это значит, что Византия пришлет кого-то другого… И – не монаха… Скорее кого-то очень неприметного и говорящего на нашем языке…»

      – Вятичи, – наконец сказал воевода. – Вятичи – самое беспокойное и драчливое племя. Дважды я пытался их примучить, и оба раза они сразу же уходили в болота, не принимая открытого боя. А стрелы их разят внезапно и без промаха. У тебя есть возможность заслать туда своего человека?

      – Все решает золото, мой воевода.

      – Зашлешь двух. Мне нужны будут проводники до Волги. В обход Хазарского каганата. Мы нависнем над хазарами, и они сразу станут куда сговорчивее.

      – Означает ли это, что Византия не должна знать об этом, великий воевода?

      – Позаботься об этом, Неслых.

      Тот молча поклонился.

      Воевода ходил по палате, размышляя вслух.

      – Зашлешь трех. Третий должен будет подговорить молодежь угнать скот из ближайшего села. Мне очень нужен повод для византийских происков.

      – Все будет исполнено, великий воевода.

      – Сколько лет старшему внуку Зигбьерна?

      – Лет четырнадцать-пятнадцать. Усы проступили, но еще не бреется.

      – Позови ко мне Морозку, подвоеводу младшей дружины. Ступай.

      Вошел коренастый молодой славянин с сабельным шрамом на щеке. Молча склонил голову, тут же вздернул ее и остался у порога, ожидая указаний.

      – Сколько было тебе лет, когда ты заработал этот шрам в схватке с кочевниками?

      – Пятнадцать, великий воевода.

      – Через год столько же исполнится великому князю Святославу. Ты поедешь к нему в летний дворец и научишь, как вовремя отражать сабельные удары. Захвати с собою два десятка молодых рубак, и пусть они обучат доброму пешему и конному бою всю охрану великого князя. Далее ты поможешь князю создать на ее основе собственную дружину и будешь защищать его в схватках, не щадя