S-T-I-K-S. Начни сначала. Ева Элатори

то там то тут слышались выстрелы. Изворотливые и умные элитники продолжали охотится на людей. Обычная жизнь мира Улья в агонизирующем кластере. А для нас еще несколько часов ожидания, уже настороженного и в тоже время нудного, пропитанного окружающими эманациями смерти.

      Но по крайней мере одному из моей команды скучно точно не было. Дарвин, биолог наш институтский, занимался любимым делом: вёл учёт поголовья заражённых, миграций, и биоценоза удивительного мира Улья. Добывал сведения между прочим секретные, безусловно полезные не только для сотрудников института, или руководства дружественных Институту альянсов людей, но и для любого рейдера, если конечно последний хотел бы повысить, так сказать, свой профессионализм. Дарвин талантище! Талантище с пылким сердцем, пытливым умом и неуёмным фанатизмом в глазах. В своём старом мире таким был и тут остался тем же биологом-экологом, защитником теперь уже своего нового мира.

      Попал он в Улей в лесостепном кластере, в осколке своего мира, где на тот момент находился в научной экспедиции и изучал каких-то эндемичных сусликов. Его кластер загрузился ночью, а утром просматривая, что наснимали камеры, выставленные у сусликовых нор, он увидел вместо шустрых зверьков кочующего рубера. Сначала его обросшие костяными наростами лапы, а затем красавца в полный рост. И вы думаете он испугался? Заметил, что окружающий горизонт изменился? Нет! Этот ученый фанатик увидев в камере чудовище, пошёл к месту съемки, отснял следы рубера, записал свои думы и… пошел по следу “уникального” зверя. Нисколько не задумываясь о том, что оставленные вмятины от когтей и лап явно принадлежат хищнику, о гастрономических предпочтениях которого ученый ничего не знал. Он шёл по следу, изучал экскременты хищника, его лежки, остатки трапезы, и вышел под мой выстрел, на точку, где закончил свой путь изучаемый объект.

      Увидев тело рубера, двух мужиков, обвешанных оружием и ковыряющихся в туше, Дарвин подошёл, начал осматривать и фотографировать экспонат, как ни в чём не бывало, допрашивать нас о том, что мы можем сказать об этом уникальном объекте. А у нас отвисли челюсти, первые минуты мы просто смотрели на увлечённого новичка, который сыпал терминами, чесал затылок, вдохновленно щупал когти, заглядывал в пасть руберу, удивлялся броне, рассказывал о своих выводах, которые он сделал по помету данного экземпляра. А попутно выдвигал теории, как такое вообще могло вырасти, и чем, согласно теории Дарвина, это могло быть вызвано.

      Оценив новичка, я хлопнул его по плечу, хмыкнул:

      – теория эволюции говоришь? А ты в курсе, где находишься, что это за место или … хмс зверь? Дарвин, мля.

      Мы рассмеялись, и я протянув руку, представился:

      – Здорово, Дарвин, я – Антей. Добро пожаловать в Улей, биолог.

      А дальше мы просто шли через Стикс, удивляясь как легко вошёл в наш коллектив этот увлеченный учёный. Его не пугал новый мир, его законы, он восторгался огромным полем деятельности, записывал, фотографировал, уточнял, и при этом был человеком знающим