Библиотекарь государя. Антон Старновский

залипли на наши старые фотки. На те, где были изображены я, Соня, и мама. Мы смеялись, без конца вспоминали ситуации, что происходили в то время. В груди растекалось что-то тёплое и приятное. Память отзывалась отлично. Я без особого труда вспоминал то, что происходило в жизни реципиента, и воспринимал это как свою собственную жизнь.

      Занятно.

      Но изначально посмотреть альбом я предложил не для этого. А для того, что было на последних страницах.

      А там были изображены портреты членов нашего рода. Нашей «большой», как это любила говорить мама, семьи. Множество небольших портретов с подписями.

      Как только Николай бездарно профукал активы рода, за этим последовала закономерная реакция остальных. А какая может быть первая реакция? Оскорбления, и отказ от любого общения.

      Когда люди поняли, что больше не смогут получать халявные деньги и работать в структурах, принадлежащих портам – они затаили на нашу семью обиду. Так же, как это сделал и дядя Олег с тётей Леной. Хотя и… раньше мы думали, что хотя бы они являются исключением. Но нет.

      За грехи отца нас возненавидели многие.

      Впрочем…

      Такое суждение не совсем верно. Всё-таки, оставались члены рода, которые заняли нейтральную позицию. И таких было большинство. Просто из-за особо крикливых казалось, что наоборот.

      И вот из нейтральных мне кое-кто был нужен…

      – А что насчёт него скажешь? – Я ткнул пальцем в лицо чернокожего мужика по имени Альберт.

      – А, Альберт! – С теплотой в голосе отозвалась Соня. – Альберт хороший. Я его помню. Ещё когда мы были маленькие, он продолжал помогать нам. Представляешь, даже после того, что сделал отец, Альберт не бросил нас…

      – Он был нашим слугой?

      – Да, но я всегда воспринимала его как хорошего друга…

      – А где он теперь?

      – Он умер ещё лет пятнадцать назад. – Ответила сестра. – Помню, я всё спрашивала у мамы, а где Альберт? Она отвечала, что он вернулся на свой родной остров с ананасами и бананами. Не хотела меня расстраивать… лишь когда я выросла, сама всё поняла…

      – Грустная история… – Согласился я.

      – Но насколько я знаю, у Альберта остался сын. Он взрослый. Ему уже около тридцати. А зовут его… Василий, кажется.

      «Чернокожий Василий. Просто прекрасно. Это тот, кто мне нужен…»

      – А помимо Альберта, как ты думаешь, кому из нашего рода ещё можно доверять? – Спросил я у сестры.

      – Доверять… – Она задумалась. – Я… я не знаю.

      – Может быть, знаешь, кому из них доверял отец?

      – Ну и вопросы ты задаёшь. – Озадачилась сестра. – Тебе это всё зачем?

      – Пока не могу сказать, но очень скоро ты всё узнаешь.

      – Не нравится мне это… – Нахмурилась Соня. – Только всё стало хорошо, и ты начинаешь воду мутить… ладно… кажется, я кое-кого припоминаю. – Она стала перелистывать страницы и вглядываться в маленькие лица. – Да, точно. – Она остановилась на последней странице и тыкнула пальцем в симпатичного мужчину с длинными волосами и бородой. – Иисус!

      – Кто?

      – Ну,