Нулевой мир 4. Мера Зверь. Александр Изотов

нахмурив брови, глянул на меня, потом поднял взгляд на Секая. Монгол, собираясь с мыслями, поскреб жидкую бородку, а потом сказал, указывая на меня:

      – Тот зверь, за которого просил мастер Керт в столице.

      Купец глянул на меня уже другим взглядом, более заинтересованным.

      Матс не удержался, и вставил:

      – Белый Волк раскидал там пол ватаги разбойников. Просто кинулся с копьем на стрелы, я даже…

      – Матс, нулячий ты сын, – коротко оборвал его Секай, – Там вроде полно работы! – он махнул в сторону холма.

      Хорек подскочил, но купец поднял ладонь.

      – Пусть сидит. Успеется.

      Матс поджал губы, но садиться не стал. Вместо этого он вопросительно глянул на монгола, и тот, ухмыльнувшись, кивнул. Мол, сиди уж.

      Купец цыкнул:

      – Секай, звериная твоя глотка, почему мне иногда кажется, что звери больше слушаются тебя, чем меня?

      Монгол пожал плечами:

      – Может, потому что они и вправду больше слушаются меня, господин Дидрич?

      Купец захохотал, хлопнув себя по бедру. Даже рана не отвлекла меня от удивления – как просто между собой разговаривали человек и зверь.

      – Секай, напомни мне прибить тебя, когда доедем до места.

      – Обязательно, господин Дидрич.

      Купец только кивнул, ощерившись довольной улыбкой, затем его взгляд вернулся ко мне.

      – А ты молодец, Белый Волк, – он одобрительно кивнул.

      Я кивнул в ответ, вымучив легкую улыбку. Получилось криво, и купец обеспокоенно глянул на бок, к которому я прижимал руку.

      – Нуль мне в меру, где там мой лекарь? – он приподнялся, стал бегать глазами по каравану, потом, заметив кого-то, коротко свистнул.

      Все-таки это был человек, третья мера. От его свиста меня чуть не оглушило – рядом испуганно фыркнули лошади, а обернулись вообще все звери. Дидрич кому-то махнул, потом сел.

      – Ты храбрый зверь, сильный, – продолжил Дидрич, – И странный.

      – Не совсем понимаю, мастер.

      Он потянулся к поясному кошелю, но тут подошел лекарь. Одетый в обычную хламиду, когда-то бывшую синей, лекарь походил больше на грязного бедняка. Я с легким отвращением посмотрел на его окровавленные пальцы с грязными разводами, когда он схватил мою ладонь и отвел в сторону.

      – Заговоренная стрела была, – со знанием дела сказал лекарь.

      – Да ты что?! – деланно удивился Хорек.

      – Нуль тебе в жопу, лекарь! – выругался Дидрич, и Матс с Секаем захохотали, – У меня лошадь лучше врачует, чем ты.

      Тот ничего не ответил, а лишь, надув губы и нахмурившись, потыкал пальцами по краям раны. У меня поехали круги перед глазами, и я не знал, от чего кричать – от боли или от явной антисанитарии. Как житель двадцать первого века, я прекрасно понимал, что такое грязные руки.

      – Больно будет, – лекарь поднял глаза, потом резко выдохнул, – Пурус салюс!

      У меня искрануло в глазах, я чуть не свалился, и Матс сразу подпер меня плечом. Лекарь же поднялся и, гордо подняв голову, и ни на кого не глядя, сказал:

      – Больному