Колдун. Из России с любовью. Вадим Крабов

я перестал почувствовать себя в гостях. Там, где Лиза с будущим ребенком – «Дом-один», а здесь «Дом-два». Согласен, сравнение неудачное, реалити-шоу испоганенное. Но, может, в этом что-то есть? Там нравы старомодные. Альфонсы и содержанки, кабацкие девицы и работницы домов терпимости в Эгноре, конечно, имеются. Только все это порицается. Разумеется, любовниц и любовников влиятельных аристократов в общество допустить могут. Но никогда они не станут своими. Их спины будут гореть от насмешек. А в маленьких городах и селах еще проще: побьют.

      Сев в водительское кресло, Зина вытащила сигарету:

      – Ты не куришь?

      – Нет.

      – А я закурю.

      – Ради бога.

      Мы поехали. Я с удовольствием вдыхал запах сигаретного дыма и наслаждался скоростью аж шестьдесят километров в час! Быстрее здесь не разгонишься. Сидел и удивлялся себе: курить не тянет, а запах дыма нравится. Никогда не любил водить, а сейчас до зуда в руках хочется почувствовать упругую твердость баранки, утопить педаль газа. Нестись вдаль, ни о чем не думая. Как все вокруг ново! И старо. Соскучился? Несомненно. Я заново открывал для себя родную Землю.

      Не заметил, как прибыли.

      – Ты что, уснул? – спросила Зина, выходя из машины. Мы всю дорогу промолчали.

      – Нет, задумался, – ответил я, закрывая дверцу. Осмотрелся. – Это твой дом?

      Мы находились в частном секторе. Дома из бруса или бревен разной степени сохранности, зашарканные деревянные тротуары с обеих сторон дороги. Все утопает в зелени ранеток, черемухи, ирги и других неизвестных мне деревьев. Где дико разросшихся, где обихоженных. Улица, как ни странно для такой сельской идиллии, покрыта асфальтом. Не новым, а с трещинами и выбоинами, но все же… За деревянными заборами преимущественно сине-зеленой расцветки встречались аккуратные клумбы.

      Во дворе Зининого дома цветов не было. Были грядки, картофельное поле и небольшая тепличка. Шлакоблочный гараж с давно не открываемыми, подернутыми ржавчиной воротами и сарай неизвестного предназначения. И еще там вилял хвостом здоровенный лохматый цепной пес дворовой породы, грязно-серой масти.

      Зина распахнула ворота в заборе, загнала машину, едва не клюнув бампером закрытые гаражные створки, и крикнула мне:

      – Подожди, я подержу Шарика. Не смотри, что молчит, – он кусачий.

      Я же спокойно ступил на свежескошенную травяную дорожку с узким деревянным настилом, неожиданно для себя потрепал пса за холку и прошел к веранде. Шарик радостно завилял хвостом и с преданной надеждой посмотрел мне вслед.

      – Ничего себе! Шарик, ты чего это? Признал гостя? – раздался удивленный Зинин голос.

      – Меня все собаки любят, – ответил я не оборачиваясь.

      А заметил это в Эгноре. И здесь сработало. Эгнор вообще-то не показатель, там многие животные давным-давно были адаптированы к человеку. Собаки, видимо, там были все же натуральными.

      Дом из толстого бруса изнутри