Наследие Иверийской династии. Дочери Мелиры. Нина Малкина

подсвечник для одной-единственной свечи. А если из декоративной клетки, служащей вазой для очередного букета, вытащить металлический прут, то я буду практически вооружена.

      – Не тебя, – как будто даже возмутилась Тильда. – А этих двух негодниц, оскверняющих звание мелироанских дев. Они сбежали от меня и, видимо, решили, что смогут найти защиту здесь, у мейлори чёрного паука.

      – Матрицию и Финетту? – удивилась я. – Что они сделали?

      – Кое-что непростительное, – пояснила Тильда и, подойдя к пузатой расписной вазе, взбила руками букет астр.

      Пушистые соцветия осенних красавиц ярко пестрели на фоне нарисованных на стенах розовых узоров. Настоящие розы я приказала выкинуть из моей комнаты ещё прошлым вечером. Я не была против растений из местного сада: они словно окружали меня любимой стихией Ревда. Но аромат роз всё ещё напоминал о домике Чахи и вызывал тошноту.

      – Что именно? – задала я вопрос, которого от меня явно ждали.

      Хломана тихо хихикнула в кресле, наблюдая за происходящими изменениями. Финетта спряталась за спиной Матриции, а последняя вновь превратилась в корову. Точнее, на этот раз – в покрасневшего, разъярённого быка. Того и гляди, пойдёт пар из ноздрей. Но копытом девушка не била и явно не рвалась в драку. Я показательно зевнула и прислонилась плечом к дверному косяку.

      – Слышала когда-нибудь о позоре Мелироанской академии, от которого она не может отмыться много лет? – спросила Тильда почему-то у астры, которую вытащила из букета. – Ошибки прошлых сестёр бросают тень и на нас. Двадцать лет назад здесь училась некая леди лин де Торн.

      – Дамна? – заинтересовалась я и тут же сама ответила: – Конечно, слышала. Дамна лин де Торн – мелироанская благородная дева.

      – Даже такие, как ты, знают о минувшем скандале, – скорчила гримасу Тильда и бросила астру на пол. Её тут же подобрала Эсли и вернула на место. – Дамна лин де Торн не имеет права называться благородной девой. Её исключили в 191 году. Тогда ещё молодая Лаптолина Првленская способствовала её разоблачению. Госпожа лин де Торн посмела проявить весьма не сестринский интерес к подруге – Нарделии Линдрен. Последней удалось избежать позора: её спешно выдали замуж за какого-то богатея-выскочку Эстеля. А вот Дамна во всеуслышание признала свои прегрешения. С тех пор о мелироанских девах ходят унизительные слухи.

      – Ты не имеешь права диктовать людям, кого любить! – неожиданно взорвалась Матриция. – Любовь – великое чувство! Она исцеляет, вселяет надежду, дарит крылья и талант… – Она задохнулась, подбирая слова. – Нужно бороться за свою любовь, как сам Кирмос лин де Блайт…

      – Конечно, имею право! – прикрикнула Тильда. – Мы, сёстры, связаны. Скованы одной цепью! Задача всех благородных дев – беречь репутацию друг друга от гнусностей и срама.

      – Послушай, Тильда, – Финетта вышла и растерянно улыбнулась. – Мы не имеем отношения к тому, о чём ты говоришь… Мы просто близкие подруги.

      Дочь госпожи Томсон нервно теребила стрекозу на