Человек из паутины. Александр Етоев

алкоголик Антонов подумал и выбрал первое, тем более что на Льва Толстого, в нескольких кварталах отсюда, жила Верка, боевая подруга, задолжавшая ему полбутылки красного.

      Неизвестно, каких усилий стоило ему спуститься на землю, потому что уже через час нож хирурга мягко рассек брюшину и проворно устремился к кишечнику. А еще через два часа душа Антонова отлетела в рай.

      И то ли показалось хирургу, то ли это было на самом деле, но вроде бы из развороченного нутра выскочил малюсенький паучок и, быстро перебирая лапами, шмыгнул под операционный стол.

      Глава 12

      Паучий пророк и страна Лимония

      К ночи операционная опустела, и Карл решился отправиться на разведку. Без труда он пролез под дверью и, крадучись, выбрался в коридор. Дурея от больничного запаха, он быстро бежал вдоль плинтуса, держась поближе к широкой щели между полом и крашеной деревяшкой, чтобы, ежели случится опасность, спрятаться и там переждать.

      Пробегая мимо какой-то двери, он почувствовал родной запах. Пахло паучьим духом. Карл замер, осторожно скользнул под дверь и оказался в темном пространстве, заваленном всевозможным хламом. Скоренько сориентировавшись на местности, он двинулся на источник запаха.

      Источник сидел в углу, наглухо затянутом паутиной странного, пурпурного цвета. Карл подобной никогда не встречал и не знал, что такая вообще бывает. Вид имел источник тоже, мягко говоря, странноватый – встреться Карлу это чудо на улице, шарахнулся б от него подальше, пока не получил промеж хелицер бутылкой. Но что больше всего удивило Карла во всем поношенном облике восьминогого хозяина комнаты – это его борода. Мощная, нечесанная, густая, она спускалась от самой нижней губы и путалась у паука в педипальпах. И еще – борода была такого же цвета, что и паутина в углу. Паук был явно не городского вида, а его вылезшие из бугорков глаза смотрели на гостя не то что недружелюбно, а как-то плотоядно и сумрачно.

      – Простите, это не ИНЕБОЛ? – нарушил Карл затянувшееся молчание.

      – Арахнофобы! Гомункулосексуалисты! Предатели! – Бородач взметнул вверх правую педипальпу и гневно потряс ею в воздухе. – Падите во прах! – Он направил лапу на Карла. – И ты пади, нечестивый паук, не достойный ни одной из восьми своих грешных ног ступать по земле.

      – Я извиняюсь, – повторил Карл, – я только хотел узнать, это заведение, в котором я сейчас нахожусь, не ИНЕБОЛ?

      – Это вертеп, который исчадия нечистого духа, величающие себя людьми, называют Первым Медицинским университетом. Вертеп, за забором спрятанный, который ты назвал ИНЕБОЛ, – он через дорогу, напротив.

      – Ага, – сказал Карл удовлетворенно. – Ну тогда я пошел. Счастливо оставаться, любезный.

      – Иди, променявший на человеческое ухо святую паучью правду! Но знай, что воздастся тебе по грехам твоим, и детям твоим, и детям детей твоих, и сродникам твоим, и всему твоему нечистому семени.

      – Послушай, приятель, – такое нелюбезное отношение начало раздражать Карла, – думаешь, раз