Убежище чужих тайн. Валерия Вербинина

был из тех людей, которые рождены для войны, – ответила Аделаида Станиславовна, посерьезнев, – из тех, кто только там чувствует себя на своем месте. Он не любил все, что связано с мирной жизнью. Никогда не забуду, как мы сидели как-то в коляске и наблюдали фантастической красоты закат, который даже на картине не увидишь. Мы все были охвачены восторгом, даже Казимир, а ты прекрасно знаешь, что его нелегко пронять подобными вещами. Но генерал только поглядел на небо, на облака, на заходящее солнце и со вздохом промолвил: «Эх, на Кавказ бы сейчас! Чтобы шашка на боку, верный конь, двадцать пять лет и вся жизнь впереди…» Вот о чем он думал, вот что его не отпускало. Твой отец был совсем другой. Военной службой он тяготился, а генерал вообще не понимал, как такое возможно.

      Примечания

      1

      Квартирный вопрос у более-менее обеспеченных слоев в эпоху империи имел довольно специфические формы. См., например, у Гончарова: «Квартира у меня, как видишь, холостая, для одного: зала, гостиная, столовая, кабинет, еще рабочий кабинет, гардеробная да туалетная – лишней комнаты нет» («Обыкновенная история»).