Кровавая Месть. Маргарита Боулес

бросила в воду.

      – Почему ты сторонишься меня?

      – Потому что я чувствую боль, когда смотрю на тебя.

      Отлично. Первые эмоции.

      – Я ассоциируюсь у тебя только с болью?

      – И да…и нет…

      – Ты злишься на меня?

      Она нахмурилась.

      – Ненавидишь?

      – Нет.

      – Обижена на меня?

      – Нет.

      – Любишь ли ты меня.

      Скай подбросила камень и яростно запулила в воду.

      – Сложные вопросы ты задаёшь, Архангел.

      Я поднял брови, это уже интересно. Язвит. Снова провела между нами линию. Архангел. Так она общается только, когда злится. Значит, злится она сильно.

      – Прости меня.

      – Давай просто помолчим.

      День 6

      Небо заволокло тучами, солнечный свет не пробивался сквозь облака. Трещины углубились, разрослись и появились новые. Скай смотрела хмуро, иcподлобья. Нервно ходила по склону, рвала траву, и я заметил на её лице синяк и трещину на губе. Что-то происходило. В течение дня она несколько раз останавливалась и убедившись, что я рядом, хмурилась. Внезапно она стала хвататься за волосы и кричать. Я подбежал к ней.

      – Мои волосы! – она снимала с себя прядь за прядью и вскоре осталась практически без волос.

      – Отойди! Не приближайся ко мне!

      – Но…

      – Не смотри на меня! – у неё начиналась истерика, она ползала по траве и пыталась собрать свои волосы и прикладывала обратно к голове. Я плакал, наблюдая за этой картиной.

      Вечер выдался беспокойный. Скай плакала и кричала в истерике, потом успокоилась и уснула.

      День 7

      Небо заволокло тучами и впервые не было ни капли солнечного света. Я был разбужен дикими криками Скай. Небо трещало по швам. Выдуманный Сотхейм разваливался.

      – Скай?

      – Не трогай меня. Мне больно!

      – Где болит?

      – Везде. Все болит. Что ты сделал со мной? – она тряслась, а на её руке сломались пальцы.

      – Прости меня, прости, любимая.

      – Уходи! – у неё на груди появился порез в точности такой, как на теле. И тут я понял, что происходит.

      – Нет.

      – Убирайся! – трещина на небе стала сильнее, а на её теле появилась новая полоса, выступили кровавые пятна и проявились множественные синяки.

      – Я знаю, ты злишься на меня. Обижена. Считаешь предателем. И права. Тысячу раз права, но я не уйду. Не оставлю тебя. Не в этот раз.

      – Помоги мне, – она заплакала, так сильно, завыла. Я подбежал к ней, поймал, не позволяя упасть. Небо падало. Трещины становились больше и больше. Скай менялась, превращаясь в то, что сделали с ней Моретти у меня на руках.

      – Любимая, – я прижимал её к себе.

      – Почему ты ещё здесь? Оставь меня. Ты пришёл и всё испортил! Мне было хорошо, а сейчас так больно.

      – Боль означает, что ты будешь жить! Должна жить.

      – Я не хочу жить! Кто тебе дал право распоряжаться моей жизнью? Брось меня. Оставь здесь.

      – Нет. Ни за что!

      – Почему? – она плакала. – За что?

      Мир исчезал. Рушились выстроенные