Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит. Елена Княжина

в жаровне. – Она… она ползает!

      И еще как ползает.

      Райс цепко следил взглядом за движущимися складками на рубашке. Оживший браслет добрался до девичьего плеча, мелькнул под воротником, направился вниз…

      – Не трясись, меня это нервирует, – дернул девчонку на себя, прижал крепко и, скользнув по влажному бедру, решительно забрался лапой под рубашку. – Вы позволите, мисс?

      – П-позволю… Позволю, только вытащите ее!

      – Тогда замолчи и не шевелись, – приказал твердо, свободной рукой фиксируя ее локти. – Где?

      – Сп-пина… в-внизу… под лопатками…

      – Не дергайся, – выдал шепотом, натыкаясь ладонью на вархов поплавок.

      Приплыли, сир Райс. Приплыли.

      Поймал ее взгляд. Два чернеющих зрачка с тайной на самом дне. Так… И насколько глубоко он вляпался в это голубое болото?

      – Выше! – возмущено направила его до обидного бесхвостая русалка.

      Губы сами растянулись в хищной ухмылке, когда пальцы схватили извивающийся кусок металла.

      – П-поймали?

      – Поймал, – выдохнул в дрожащие розовые губы и резко выдернул из-под рубашки добычу.

      Зеленые глазки-камешки опасно мигнули, и украшение с шипением растворилось в его ладони. Девчонка ахнула: серебряный ободок на ее запястье тоже рассыпался пылью.

      – Все? – задрожала хавранка. – Змея не вернется?

      Райс плотно сжал губы, не найдя в себе ответа. Кожа на его руке до сих пор горела.

      Глава 1

      За день до событий пролога

      ***

      Алисса Лонгвуд

      Дверь в диагностический кабинет распахнулась с таким треском, словно к нам ввалилось стадо гхарров. Я инстинктивно спрятала нераскрытый конверт в карман халата. Растерла побледневшие щеки, оценила в зеркале не сильно улучшившуюся картину и покорно обернулась к Граймсу.

      – Ваш растрепанный вид, мисс Лонгвуд, намекает, что «весенние дары» вы начали отмечать еще вчера, – едко протянул главный целитель академии.

      Мое язвительное начальство было не в духе, но когда оно бывало в нем? У Альвара Граймса имелось всего две стадии принятия этого мира. Едкого шутника, от поддевок которого алеют щеки, и ворчливого циника, с пренебрежением относящегося как к себе, так и к окружающим. Но целителем он был хорошим. Лучшим в Анжаре.

      Я прикусила губу и запретила себе обижаться. Граймс – это Граймс. К тому же он в чем-то прав: мои волосы непристойно рассыпались по плечам, устилая бледно-зеленый халат рыжими волнами. В Тарлинской лечебнице мне бы давно выписали за это выговор, а сир Альвар ограничился понимающей ухмылкой.

      – Я не отмечаю «дары», – пробубнила, собирая непослушные волны в толстую косу и укладывая ее в низкий пучок.

      Узкого гребня едва хватило, чтобы собрать всю копну, а заколку я в спальне не нашла. Уже чувствовала, что вархова рассеянность сегодня выйдет мне боком.

      Это все письмо! Оно выбило меня из привычной накатанной колеи, по которой я на магическом автопилоте катилась последние месяцы. Напугало, заставив сердце колотиться, а пальцы