Двор мёда и пепла. Шеннон Майер

только ложь сорвалась с моих губ, мне захотелось блевать. Я пожала плечами, чтобы скрыть беспокойство.

      – Потом она воткнула клинок в землю. Остальные стояли позади нее, вряд ли еще кто-нибудь это видел. Я не хотела ничего говорить… Она же Жрица. Кто мне поверит?

      Я старалась не переигрывать. Брес знал меня лучше, чем кто-либо другой, он знал, что я паршивая лгунья. Хотя я как можно ближе держалась правды, на его лице промелькнуло сомнение.

      Я придвинулась ближе.

      – Вы видели, куда она девалась? Она как будто растворилась после того, как все произошло. Повернулась и просто… исчезла, как не бывало.

      Брес поджал губы.

      – Она умеет исчезать. И нет, никто не знает, куда она девалась.

      – Я не знала, должно так быть или не должно.

      По выражению его лица я бы предположила, что не должно.

      Тренер отодвинулся от меня.

      – Ты свободна. Не забудь о завтрашнем празднестве.

      Разве о таком можно забыть?

      – Да, сэр.

      Со свитком в руке, с сумкой на плече я зашагала к большому зданию, буквально сотканному из переплетенных друг с другом красных виноградных лоз с широкими, как пальмовые, пурпурными листьями. Сооружение щедро украшали золотые и голубые цветы. Слегка безвкусно, но в чем фейри преуспевали, так это в зарабатывании денег, и богатые туристы-люди любили такую фигню.

      Проходя через здание, я увидела красный баннер: «Добро пожаловать на всемирно известный Волшебный Остров!»

      К тому времени, как я вышла на улицу, моя простая рубашка и коричневые кожаные штаны покрылись серебристыми блестками.

      «Ну, здорово».

      Я стряхнула блестки, сама не зная, почему они меня беспокоят. А ведь мои блестящие проблемы только начинались.

      – Алли! – услышала я сдавленный крик.

      Мое сердце подпрыгнуло: я увидела невероятно грудастую женщину, бегущую ко мне с холма.

      – Цинт!

      Я уронила сумку и ускорила шаг.

      Моя единственная настоящая подруга, Гиацинта, врезалась в меня так, что воздух вырвался из груди, и крепко обняла, обдав сладким запахом свежего хлеба и специй. Темно-русые волосы Гиацинты были заплетены в замысловатую косу, но выбившиеся пряди терлись о мое лицо.

      Цинт выпустила меня и, держась на расстоянии вытянутой руки, осмотрела темно-синими глазами. Возле уголков глаз притаились морщинки, старый ожог на левой стороне лица превратил его в гримасу. За последние четыре года шрам побледнел… Да, за четыре – потому что для Гиацинт прошло всего четыре года. Из-за замысловатых законов магии восемь лет, проведенных мной в Андерхилле, здесь пролетели вдвое быстрей.

      – Я хотела встретить тебя у самолета, но не успела допечь последнюю партию вишнево-свекольных щекоток. Ты в порядке? Не могу поверить, что ты наконец-то дома!

      Щекотки, кексы фейри, – мое самое любимое лакомство. Я еще никогда не пробовала щекоток с вишней и свеклой, но, если их испекла Гиацинта, наверняка они получились восхитительными.

      Не успела я вымолвить ни слова, как Гиацинта воскликнула:

      – О! –