Черный рыцарь Артур Ярош. Книга 1. Заступник обездоленных. Виктор фон Фальк

в этот момент соскочил на землю и подхватил за узду лошадь своего господина. А тем временем граф подошел к подъезду, намереваясь, должно быть, позвонить.

      Но дверь уже распахнулась и Вальдбах в своем ночном халате поспешил навстречу знатному посетителю.

      – Какая великая честь, граф! – раболепно проговорил он, почтительно кланяясь. – Уже три года прошло с тех пор, как я удостоился этого счастья.

      – Да, и снова как три года тому назад, я стою сегодня опять пред вами, Вальдбах. – уточнил граф, – и обращаюсь к вам с тем же вопросом, на который я уже пятнадцать лет тщетно добиваюсь ответа. Однако, войдем в дом. Не у подъезда же станем мы говорить о таких делах.

      – Если граф фон Гольц, удостоит мое скромное жилище своим лестным присутствием я буду премного благодарен за эту честь и счастье.

      Казалось, графу фон Гольцу пришлось побороть некоторое чувство отвращения, переступая порог этого дома. Но его толкала, очевидно, непреодолимая сила.

      И Ярош скоро увидел как гость и хозяин исчезли за дверью подъезда.

      Решение атамана было принято мгновенно. Он должен был во что бы то ни стало узнать причину этого странного визита.

      В одно мгновение он бросился к двери и, достав из кармана связку отмычек, он одной из них отпер дверь.

      Неслышно, словно тень, подкрался он к двери, за которой слышны были голоса.

      В замочную скважину Ярош видел, что происходило в этой зале. Граф фон Гольц несмотря на настойчивые просьбы хозяина, не хотел сесть. Он стоял, опершись о спинку высокого стула с выражением скорби на лице.

      – Вальдбах, – услышал атаман голос графа, – я опять пришел к вам, чтобы получить ответ в котором до сих пор отказывали мне. Я спрашиваю вас Вальдбах: что стало с моим ребенком, с моей дочерью, которая была вверена вам.

      Наступила глубокая тишина. Вальдбах стоял согнувшись, низко опустив голову и переминаясь с ноги на ногу, он так сильно потирал свои руки, что пальцы трещали. Его старое, отвратительное лицо, казалось, было озарено каким-то злорадным ликованием, выражением ужасной удовлетворенности.

      – Отвечайте же, Вальдбах, – почти грозно настаивал граф. – Клянусь Богом, я пришел в этот раз с твердым решением не уйти отсюда прежде, чем не получу ответа, прежде чем не узнаю всей правды!

      – Высокопочитаемый граф, – лукаво возразил старый негодяй, – если бы я мог ответить вам на этот вопрос, клянусь Богом, я давно открыл бы вам терзающую вас загадку. Но дело в том, что я сам не знаю, что стало с этим ребенком.

      – Но он был вверен вам, когда ему ещё не минуло и года! – почти гневно воскликнул граф. – Мать этой девочки к сожалению, доверила ее вам; Вальдбах, скажите, куда вы дели мою дочь?

      – Милостивейший граф, то немногое, что мне известно, я передал вам уже сотню раз. Та знатная женщина, подарившая вам свою любовь не имела права отдаться вам, ибо у неё был муж.

      Граф Адам фон Гольц слегка покраснел. На его лбу образовались глубокие морщины.

      – К сожалению, это горькая