Старатель 4. Влад Лей

не такие, как вы?

      – Многие из них не говорили с нами на отстраненные темы, но мне повезло. Ко мне в напарники попал Бэк. Хороший дядька. Он-то мне и рассказал о том, кто я, чем отличаюсь от него, и что мне светит… И ты знаешь, когда он все это вывалил на меня, я был просто в шоке, выпал в прострацию, даже пропустил команду командира…

      – Я представляю…

      – Затем на наших совместных занятиях я просил Бэка рассказать еще и еще, с жадностью впитывал все, что он говорил о внешнем мире, о том, что здесь доступно. А затем, когда занятия заканчивались, я возвращался в казарму и долго размышлял, как все-таки несправедливо. Кто-то просто родился там, за стеной, и волен делать то, что хочет, а я…я застрял тут, постоянно буду воевать. Всегда!

      – Ну…с чужими война рано или поздно закончится… – начал было Юджин.

      – И что? Ты думаешь, нам дадут свободу? Да хренушки! В лучшем случае мы станем наемниками, нас отправят воевать за какую-нибудь корпорацию, против другой корпорации. Мы всего лишь инструмент, оружие… Нас нельзя отпустить на свободу, нас можно лишь использовать или утилизировать, если сломались…

      – М-да…перспективы, конечно… – хмыкнул Юджин.

      – Я о том же. Да, я понимаю – меня создали в пробирке. Но, черт возьми, я ведь все равно человек! Почему я не имею возможности выбора? – Рико говорил с горечью, голос его то и дело срывался. – Я был лучшим на курсе, первым получил шеврон и звание. Нам с первых дней вдалбывали, что мы – последняя надежда человечества. А это вранье! Мы – альтернатива. Мы должны заменить собой обычных людей, и только. Но какого черта! Только из-за того, что я появился не в утробе, а в пробирке, моя судьба предрешена?

      – Я понимаю тебя, – кивнул Юджин, – это крайне несправедливо. Ладно еще «форсы» – они же совершенно бестолковые. В каком-то смысле ближе к животным, чем к людям. Но вы… Зачем критическое мышление, умение анализировать, думать? Зачем вам оставлять свободу воли…

      – Ты сейчас говоришь так, будто я просто бракованный, и при моем создании просто не учли, что я могу артачиться, – сухо проговорил Рико.

      – Да нет же! Я не это имел в виду, – замахал руками Юджин, – я совсем о другом. Имею в виду, что если так хотели просто пушечное мясо, то…

      – Да понял я, о чем ты, – вздохнул Рико, – понял… Но вот он я, такой, как есть, и я не хочу вечно воевать. Тем более, когда я узнал о другой жизни…

      – Нет, тебя понять можно, и поверь – я-то как раз на твоей стороне. Наверняка ведь ты не один такой, кто узнал о том, как живут другие люди.

      – Не один, но остальные просто плевать хотели на эту информацию. Они живут войной, им нужны сражения. Мне – нет…

      – Не понимаю, как же Бэк проговорился? Вашим инструкторам по идее должны были запретить трепаться. Их должны были тщательно проверять…– пробормотал Юджин.

      – Так и есть, – кивнул Рико,– но у Бэка была…то ли контузия, то ли травма…не знаю. Короче говоря, он иногда словно переключался. Тумблер щелкал, и Бэк совершенно забывал, где он, начинал что-то рассказывать, с кем-то говорить… Так и я понял, что нам врут. А затем я заставил Бэка рассказать