Козерог и Шурочка. Михаил Анатольевич Гришин

как молодые будут расставаться.

      В палисаднике запыхавшаяся Галюха подбежала к самой ограде, и торопливо нагнулась, сделав вид, что ковыряется в земле, неудобно вывернув голову и скосив глаза в сторону соседнего дома, где стояла подержанная иномарка. Скоро объявились и сами молодые: Нинка, жеманно покачивая узкими плечами и тощим задом, шла в объятиях Мусика.

      «Вот ведь бесстыжая, – с досадой подумала Галюха, увидев как ненасытная соседка потянулась опять целоваться к мужику, и брезгливо вытерла свои губы грязной ладонью. – Кто бы мог подумать».

      Мусик на прощанье посигналил и уехал, а Нинка задержалась, с чувством помахивая в след автомобилю ручкой.

      Галюха проворно выпрямилась и, облокотившись на ограду, громко сказала:

      – Делом я занималась, а тут смотрю, у тебя гости. Это кто ж был-то?

      – Кто надо тот и был, – грубо ответила Нинка, тая в уголках губ самодовольную улыбку, и всё же не смогла удержаться, чтоб не похвастаться перед соседкой простым бабским счастьем, тщеславно заявила: – Муж будущий.

      – Небось, женатый, мужик-то? – как бы, между прочим, спросила Галюха, хитро прищурив заплывшие глазки.

      – Да и шут с ним, – беззаботно засмеялась обнаглевшая Нинка. – Жена не стена, подвинется. Главное, мужик стоящий, прорабом на стройке в Москве трудится. Обещал с ремонтом помочь, если надумаю. А что? И надумаю, я женщина ещё молодая. Да и для здоровья такие встречи только на пользу.