Оттепель на закате. Галина Чередий

Острая, как жесточайший ожог, боль, не дававшая раньше дышать, стала ноющей, непроходящей тоской, что только долгими зимними ночами становилась слишком свирепой, чтобы ее можно было вытерпеть без сдавленного воя.

      – Элли, Саймон со своей юной супружницей тоже здесь, – тихо предупредил меня Танхорд, разжимая свои объятия, и я поморщилась, невольно тут же заметавшись взглядом по присутствующим.

      Саймон, брат моего Джона, нашелся в противоположном от меня конце первого зала схрона и, естественно, заметил меня раньше, чем я его. Как минимум, на полголовы возвышающийся над остальными, светловолосый, широкоплечий, с обманчиво открытым взглядом больших голубых глаз. Такой до пронзающей навылет острой муки похожий на моего Джона и настолько бесконечно другой. Моя постыдная ошибка, слабость, которой поддалась, не зная, как выплыть из бесконечно длящейся боли утраты, и что теперь аукается при любой возможности.

      – Ничего, переживу, – пробормотала я, отворачиваясь от мужчины, что откровенно похотливо улыбнулся мне через всю толпу, совершенно не смущенный присутствием заметно беременной жены рядом.

      Впрочем, я уже давно усвоила, что Саймону совершенно чужды смущение, неловкость, как и большинство принципов общепринятой морали. Абсолютное бесстыдство и бесконечный эгоизм – вот основа его натуры. Во всем. Этим он тоже тогда показался мне похожим на Джона, притянув меня из-за того, что никак не могла отпустить любимого. У моего супруга не было никаких границ там, где дело касалось нашего удовольствия. Кроме одной. Моего нежелания или дискомфорта. Но он никогда не был лживой, манипулирующей и эгоистичной тварью, самоутверждающейся за чужой счет, в отличии от Саймона.

      – Если что – только позови, малышка Элли, – многозначительно поднял густые седые брови старик и, отвернувшись, гаркнул: – Юмсэ, ленивая ты задница! Ну-ка живо помоги нашей Элли дотащить товар и занять место для прилавка!

      Юмсэ, здоровенный детина с интеллектом пятилетнего ребенка, тут же появился из темного угла и выхватил у меня лямки санок. Радостно скалясь мне, он отволок мой товар к обычному месту. Я отыскала в сумке один из леденцов из сока дерева фотир, которые готовила специально для него, и парень, просияв и полопотав что-то на одном ему понятном языке, вернулся на место. Ну что же, прекрасно, я прибыла. Остается надеяться, что в этот раз торговля пойдет успешно, и я куплю достаточно крупы, специй и соли для того, чтобы не экономить до следующей Весенней Ярмарки.

      Я аккуратно извлекала, разворачивала и раскладывала на низком прилавке ножи, скребки для шкур, наконечники для стрел и гарпунов, топорики, и гладкий обсидиан хищно ловил отблески освещавшего все тут пламени своими острейшими гранями.

      – Ты бы могла попросить меня помочь, сладкая Элли, а не прибегать к услугам этого ущербного ничтожества. – Я не вздрогнула, услышав голос Саймона над собой, так как точно