Рассказы, изданные на бумаге. Война. Книга 1. Александр Тимофеевич Филичкин

на обычный топор по прозванию колун, только мчались сейчас тупыми концами вперёд.

      Следом летели три громоздких устройства с двумя плоскостями, расположенными над и под фюзеляжем. Большие колёса висели под брюхом, и эта машина выглядела совсем неуклюжей.

      Кабина оказалась открытой и размещалась между широкими крыльями и округлым хвостом. Массивные плоскости перекрывали весь вид впереди и внизу. Как лётуну удавалось, хоть что-то увидеть, Павел не мог и представить себе.

      Наши пилоты построились в длинную цепь, отжали рули высоты от себя и рванулись к врагам, что находились под ними. Они мчались вперёд, словно гончие псы, напавшие на стаю зверей.

      Немецкие истребители тут же заметили появленье противника. Они нарушили строй и принялись защищать своих подопечных. Начался яростный бой. Фрицам стало не до кучки солдат, стоявших внизу.

      Круговерть самолётов вертелась удивительно быстро. Машины мелькали в бешеном вихре, и уследить за их продвижением, удавалось с огромным трудом. Устаревшие аппараты тридцатых годов дрались против «мессершмидтов» и «фокке-вульфов», которые отличались хищными формами и смахивали на острое веретено.

      Несмотря на качество техники фрицев, наши пилоты дрались с невероятным упорством. Было сложно понять, на чьей стороне перевес? Каждый из военлётов стремился продать свою жизнь, как можно дороже. Он выполнял умопомрачительно сложные виражи с разворотами, и при первой возможности бил по врагу.

      Кипевшая в небе, борьба шла не на жизнь, а на смерть. То в одну, то в другую машину попадало множество пуль. Самолёт клевал носом, начинал сильно дымить и пытался выйти из свалки.

      После этого, наши и немцы вели себя очень по-разному. «Сталинских соколов» оказалось значительно меньше, чем проклятых фашистов и они не могли отвлекаться на что-то другое. Они не бросались за подбитым врагом, а продолжали борьбу с другими противниками.

      Фрицев же было, больше в несколько раз, и, чтоб не мешать в полёте друг другу, часть истребителей держалась в сторонке. Они кружили вокруг места схватки, и ждали наступления очереди, когда им будет пора, вступить в жаркий бой. Как только немец получал повреждение, он выходил из баталии, а свободное место занимал его сослуживец.

      Когда подбивали наш «ястребок», то парящий рядом стервятник кидался вдогонку и не позволял ему скрыться. Он преследовал по пятам самолёт с красными звёздами и стрелял до тех пор, пока тот не терял управление. Беспомощный аэроплан не мог что-то сделать. Он входил в крутое пике и с жалобным воем мчался к земле.

      Если советский пилот выпрыгивал из кабины машины, то один из германцев обязательно вился поблизости. Раз за разом он заходил на шёлковый купол, открывшийся в воздухе, нажимал на гашетку и вёл шквальный огонь. Сотни пуль рвали ткань парашюта в мелкие клочья. Авиатор падал с большой высоты и погибал от удара о твёрдую почву.

      Смерть военлётов, словно подстегнула солдат. Они перестали смотреть на яростную воздушную схватку, кинулись к артиллерийскому передку