Невинный трофей бандита. Юлия Михайловна Герман

меня за плечи на вытянутых руках, окидывая взволнованным взглядом.

      – А ты как думаешь? – не смогла изображать безмятежность.

      – Похудела, – снова пробежался по мне взором.

      – Ты тоже.

      – Прости, дочь, что так получилось, – шумно втянул воздух.

      – Тебе не за что извиняться, я знаю, ты ни при чем, – вытерла мокрые дорожки под глазами.

      – И все же, я не должен был допустить, чтобы это произошло. Присядем? – кивнул на стул.

      Усевшись, я смотрела на папу и не знала, с чего начать. Мне нужно попрощаться. Но отчего-то казалось, что он моментально распознает ложь. Каждый день ему приходилось иметь дело с профессиональными лжецами, которых он мгновенно выводил на чистую воду. Разве он поверит в мое вранье?

      – Расскажи, Солнце. Как ты? – повторил свой вопрос.

      – Все время плачу. Переживаю за тебя и Настю.

      – Где она? – взгляд серых глаз стал непроницаемым.

      Я лишь пожала плечами.

      – Никто не знает.

      – Ублюдки, – тихо выругался он.

      – Она исчезла в тот же день, когда тебя арестовали, – печально проговорила.

      – А ведь я решил вопрос с ее долгом, – потер переносицу. – Указали, сволочи, мое место, – видела, как заиграли его желваки, и, чтобы успокоить, положила ладонь поверх папиной.

      – У меня не приняли заявление на пропажу.

      – Не удивлен, – в отчаянии провел пальцами по волосам.

      – Я не знаю, что мне делать, пап, – смотрела на него, ожидая получить руководство к действию.

      Пусть все уже было решено, но мне так хотелось верить, что всесильный Андрей Анисимов найдет выход из любой ситуации.

      – Возвращайся на учебу, Ева. Это единственное, что ты можешь сейчас сделать. И лучше тебе находиться вдали от этой грязи. А ее сейчас будет много.

      – А как же ты? А Настя? – горло сжимали спазмы, но я держалась, не давая больше пролиться ни единой слезинке.

      – У меня хороший адвокат. Он позаботится обо мне. И я попрошу его позаботиться о твоей подруге.

      – Но как я уеду? Это разве не бегство?

      – Нет, курносик. Это жизнь, которую тебе предстоит прожить, а не хоронить себя вместе с моей свободой.

      – Прости, папа, я не хотела. Мне так стыдно, – опустила взгляд к столу, закрыв лицо руками.

      Я извинялась за то, что не пошла на встречу в Панкратовым в тот первый раз, и за то, что теперь не просто обратилась за помощью к его злейшему врагу, но и кинулась к нему в объятия.

      – Прекрати, Ева. Тебе не должно быть стыдно за то, что ты свободна и твоя жизнь не стоит на месте. Все будет хорошо, – ободряюще сжал мои пальцы.

      – Как я хочу, чтобы все стало, как и прежде, – смотрела на наши руки, не решаясь взглянуть в глаза папе.

      – Не грусти так, дочь! Выйду на свободу, и все будет еще лучше, чем было.

      Вот только папа не знал, что для меня уже ничего нельзя будет вернуть. Вряд ли я выйду прежней из своего рабства. Но вместо горьких слез я нашла в себе силы натянуть улыбку и сказать:

      – Я