Миры Первой империи. Книга 24. Месть. Тома 1-5. Александр Геннадьевич Емельянов

петляет многочис-ленными извивами мелкая, в данной местности, речка Верхняя Ларба…

      Сразу за Моховым сворачиваем направо. И через полкилометра встаем на берегу какой – то запруды, видно образовалась из – под карьерчика для выборки материала для отсыпки путевой структуры железной дороги? Конечно, стоячая вода, но в неё впадает небольшой ручей…кажется называется Маристый?! Так что она освежается…да и рядом источников загрязнения прямо так, откровенных вроде как и нет? Или поправьте меня, если я ошибаюсь…

      Встали, расправили палатки, развели костер, повесили дамы таган варить картошку…Она у нас сегодня – с говяжьей тушенкой…Хорошо, что есть остатки зелени! Нормально…погодите – ка, а что это там…чуть вдали от табора, почти на самом берегу этой каверны с водой, торчат какие аппетитные, ярко – зеленые стрелки растения? Вау! Дак это же мангыр! Дикий, полевой чеснок! Еще мой батя говорил, что они пацанвой рвали его почем зря в войну. Зато цинги как не бывало!? Ура! Вперед, на заготовку мангыра…Народ на меня выпучил глаза, не понимая в принципе. А какого, собственно говоря, хрена я всякую травяную «шнягу» рву, да еще – пучками? Но я молча, не подни-мая головы, надрал почти ведро мангыра! Сбрызнул его водой, чтобы он не завял сразу, как выдрали корни…И принес в табор… Валентина подошла. Так, поначалу, брезгливо скуксилась. Но когда я ей сунул под нос руку, изгвазданные соком мангыра, её шикарные брови полезли на лоб!

      – Твою дивизию, Санек, да это же… – я усмехнулся – Листовой дикий чеснок! В войну на севере так от цинги спасались! Память Рода помогла вспомнить…

      – Это верно, Саша, ты его в тенек положи, мы его высушим и будем пищу заправлять, особенно – супы и что – то жидкое?!

      – Знаете, братцы кролики, а я знаю, куда я поеду после этих эпических приключений! Куда…на Малую Родину моего отца…в Бамбуйку…она сейчас – почти мертвая деревня…и сгорела и вымерла, почти буквально…Поклонюсь пням да корягам, по которым мой отец бегал голожопым пацаном… – и почему – то горло перехватило спазмом и стало трудно дышать и на глаза стали накатываться слезы…

      Я отвернулся от остальных, с трудом сглотнув этот долбанный комок в горле!

      – Попутчика возьмешь? У меня в Романовке тетка свой век коротала…я даже не знаю, жива она ли или уже умерла…Что? Да нет..там мутная история! Ну и Витиму – батюшке поклониться. Я же там вырос… – Пахомыч стоял рядом со мной, то же тайком смахивая слезинку…накатило на мужика, как и на меня…

      – Лады, брат! Договорились, как буду готов к отъезду, так и посигналю! Пошли к столу, вон к столу дамы зовут вечерять…– и мы пошли ко всем.

      Но вот за столом я не удержался и сказал, попросив налить чего покрепче – Валя плеснула коньяка из походной фляжки мужа – За память Рода! До дна, без стука…

      И мы встали, мужики – играя желваками, девчонки – утирая платками уголков глаз, всех накрыло чем – то неуловимо родственным, что еще скрепляет наше поколение – Память Родов наших…

      Выпили словно