Миры Первой империи. Книга 24. Месть. Тома 1-5. Александр Геннадьевич Емельянов

подъем по лестнице, которая притулилась рядом с моей большой, круглой, бочкообразной толстостенной железной печью в тупике зада гаража…

      Я подхожу, протягиваю ему краба, он хватается и я помогаю ему вылезти из тесноватого, для его бочкообразного тела, люка ко мне, на второй, жилой этаж…

      – Здорово, Павел Петрович! Сколько лет, сколько зим! Садись друже, вечерять будем, я как раз индийского чайку, настоящего, байхового вскипятил и свеженького заварил…Тот самый, Цейлонский, байховый! Где взял? Да у мамы в запасниках обнаружил дома, лет десять не смог залезти, некогда все было, а тут вдруг – сподобился! Сильно сам удивился… наверное, еще с лихих девяностых лежал, не знаю? Ну давай, споласкивай руки, да за стол!…

      Мы с ним споласкиваем руки в тазике под рукомойником, и степенно рассаживаемся за столом, на котором парит чайник и заварник, а также расставлена всяческая, вкуснопахну-щая, снедь к чаю…пусть не богато, но все же…Ну вот, уселись, он степенно берет в руки кружку, наливает в блюдце, берет из сахарницы колотый сахар, макает в кружку, всосав в себя ароматный и вкусный чаек, охает – Ох ты…как в Союзе было! Чудесник ты, Геннадьич! Вкуснотища!…

      На пару с ним пью классный густой и ароматный чаек и я, вприкуску ем малиновое варенье, а не чистый сахар – рафинад, это быстрые углеводы, мать их…А малиновое варенье – то у меня без сахара, чуть кислинка, а вот углеводы совсем другие – не быстрые…То мой секрет такого причудливого варенья – привез из одного рейда, в стойбище якуты подсказали, спасибо бог им!

      Пошвыркав с три чашки горячего и ароматного чайку, мы упрели, вон пот выступил обильно! Теперь и погутарить можно…

      – Ты что и как планируешь, родимый? – он уставился на меня сквозь свои густые и пышные брови, что нависли практически над самыми глазами…

      – Я? Я, конечно – на разведку поеду на Завре, уж больно охота попробывать его в так, сказать – натуральных и «боевых», условиях!… Но, еще машинки три тоже не помешали бы, ей – богу? А что, уже есть заявки? – я смотрю на него сквозь густой парок свежей, уже четвертой, кружки крепкого, заваристого , чая…

      Люблю чаевничать, особенно – пожрать! И усмехнувшись, кидаю в кружку пару листочков свежей смородины – вчера только на рынке в пятом микрорайоне поселка КСК, прикупил у одной бабульки – божьего одуванчика…По помещению поплыл насыщенный аромат черной смородины… Ммма! Мама моя! Какая вкуснотища…с него сразу мой уже забитый водой и чаем желудок заворочался и требовательно заворчал– А чего бы пожрать – то посолидней? А, хозяин?…

      Глянув на мои, загоревшиеся откровенным голодом глаза, Павел Петрович заливисто и гулко, захохотал – Тебя проще пристрелить в дороге, чем пытаться прокормить, Саня! Проглот – Бормоглот ты, ей – богу! – и мы на пару с ним, в тихих и сгущающихся сумерках в гаражном кооператива, громко грохнули веселым хохотом, встревоживая всех окрестных собак…

      Короче, итог нашего вечерне – посиделочного совещания – Все три экипажа