Окно ЗАМа. Irina Zheltova

и Эдвард принялся хлопотать у плиты, а Катя с интересом осматривала скромное обиталище добровольного затворника.

      В доме было всего две комнаты – спальня и гостиная – а еще кухня и ванная, да на этом и все. Из утвари только самое необходимое, интерьер поражал минимализмом на грани аскетизма, и Кате на мгновение почудилось, будто она попала в жилище бедного американского фермера двухсотлетней давности – именно так выглядели их домики на иллюстрациях в учебниках истории. Аутентичности добавляло отсутствие холодильника, запрятанного, вероятно в стену, а также приличных размеров камин с настоящими дровами. Катя опустилась в деревянное кресло-качалку возле камина и благодарно кивнула хозяину, принимая поднос с тыквенным супом и маисовой лепешкой.

      – Этот скачок, – возобновил Эдвард прерванную беседу, – любят объяснять открытием ИИ и активным вовлечением его в исправление нашего когда-то несправедливого мироустройства. Впрочем, мне все это кажется несколько притянутым за уши. Если не сказать больше.

      Катя подняла на него вопросительный взгляд, и он тут же продолжил.

      – Похоже на умалчивание чего-то важного. А, возможно, это моя паранойя, – тут же исправился он и улыбнулся. – Эти разговоры о конспирологии у меня просто в крови. Долгие годы я только на конспирологии и специализировался ведь.

      – Вы работали психиатром? – едва не поперхнулась Катя, а Эдвард оглушительно расхохотался.

      – Ну почти. Когда-то я имел глупость и наглость занимать должность вице-президента этого теперь уже, к счастью, бывшего государства, – и он обвел рукой свою хижину.

      – Вы были вице-президентом США? – лепешка замерла буквально у самых губ Кати.

      – Это было очень давно, – попытался он отмахнуться, но Катя уже почувствовала золотую жилу для будущих статей и принялась без умолку расспрашивать его.

      Эдварт Ноттс и вправду был последним вице-президентом США и смог продержаться в том кресле в течение полутора сроков его непосредственного руководителя, а именно – шесть лет, когда случилось то, что случилось – падение капитализма, сопровождаемое падением государств вообще и всех властных структур в частности. Вчерашние сановники и миллиардеры внезапно оказались на равных с сантехниками и медсестрами и учились жить заново, но не ропща при этом.

      – Как будто глаза вмиг открылись, что так, как прежде, жить больше нельзя – с тоннами денег в банках, с государственными границами и, что еще хуже, границами социальными. С разлагающимся искусством, с царящей повсюду жестокостью и массовым отупением. Сейчас эти фразы могут показаться высокопарными, но тогда мне казалось, что, наконец-то, я достиг своей жизненной цели, и сам не осознавая того, что шел к ней все последние годы. Существование наше довольно быстро вошло в ныне привычное для всех русло – благодаря машинному разуму это заняло всего-то несколько лет, а я буквально сразу же смотался сюда.

      – Кого только не встретишь, пересекая континент на колесах! – вмешался в разговор