Они уходят. Irina Zheltova

если вдруг потребуется помощь. И завтра утром ждем Вас в участке.

      Я рассеянно кивнул и хлопнул дверцей автомобиля. Я был свободен.

      Глава 4

      Ночь я провел в полубреду. Помню звеневшее стекло бутылок, катающихся по полу и позвякивающих при столкновении. Неужели я один мог столько выпить всего лишь за ночь? Помню, как отчаянно жужжала стеклопанель, которую я забыл перевести на автоответчик. Бета даже, кажется, приезжала ко мне и долго давила на кнопку звонка, потом кидала камешки в окна, но все, что в моем организме еще было способно воспринимать происходящее вне его, атрофировалось и отказывалось подчиняться волевым приказам разума. Я свернулся калачиком на кресле в прихожей прямо в куртке и ботинках – сил раздеться и дойти до спальни или хотя бы до гостиной у меня уже не нашлось. Внезапная гибель не любимой мною женщины, с которой я давно готовился расстаться навсегда и вычеркнуть ее образ из своей памяти, отчего-то потрясла все основы моей психики, а скользивший по пищеводу и растворявшийся в желудке алкоголь добил все, что еще оставалось во мне разумного. Все наши неразрешенные конфликты и проблемы вдруг встали передо мной во всей своей грандиозности и необратимости: она поставила точку, так и не дав мне возможности получить ответы. Она ускользнула от меня, и ее красивая смерть стала окончательной победой надо мной. Я был раздавлен и уничтожен: восемь лет жизни с Алианой превратились в чудовищный сюжетный водоворот без развязки, в детектив, где сам Шерлок Холмс не смог бы отыскать убийцу. Она вновь посмеялась над моими попытками вернуть ее. И теперь я уже никогда не смогу дотянуться до нее и чего-то потребовать или огорошить предложением о разводе. Она ушла непобежденной.

      Мне не удалось забыться ни на минуту. Я дрожал от холода, но не находил в себе сил приподняться и укрыться хотя бы даже висевшим на расстоянии протянутой руки пальто. Я пропах коньяком, моя хоть и многочисленная одежда промокла от пота и пролитого на нее алкоголя. Под утро у меня, кажется, начался жар. Краем глаза я заметил, что кому-то удалось прорваться сквозь запертые двери: меня подняли, уложили на носилки, над ухом постоянно раздавался женский плач, кто-то тряс меня за плечо и настойчиво о чем-то вопрошал, но именно в этот момент, когда меня укрыли чем-то теплым и распрямили затекшие за ночь ноги, я вдруг провалился в бездонную яму, потеряв сознание.

      Сколько я так пролежал, я вряд ли могу оценить, но когда пришел в себя, то обнаружил, что нахожусь в уютной больничной палате под капельницей с множеством воткнутых в меня трубок, а рядом на стуле посапывала проведшая рядом со мной явно не один час Бета. Я аккуратно пошевелился, пытаясь проанализировать собственные ощущения и понять, что же со мной произошло, и Бета тут же вздрогнула и открыла глаза.

      – Тру! Ты очнулся, наконец! Как ты себя чувствуешь?! – обеспокоенно воскликнула она и нагнулась ко мне, поправляя одеяло.

      Я попытался уверить ее, что все нормально, у меня ничего не болит, но она тут же извлекла из тумбочки градусник и заставила меня измерить температуру. Судя