Вам не перезвонят. Ян Левин

просто найти въезд.

      – Хорошо, есть контакты ребят, кто на месте работает?

      – Все договоренности были через Тихона, – Степан чуть прищурил брови. – Может, лучше позвонить ему?

      Альберт Сергеевич сделал глубокий выдох.

      – Этот засранец еще тогда перестал на связь выходить. Может, за ум взялся… Попробуй, вдруг дозвонишься.

      «Вряд ли покойник сможет уже за что-то взяться», – усмехнулся про себя Степан.

      – Я поеду с Вами, покажу дорогу.

      – У тебя время, я смотрю, есть по вечерам кататься? Мне завтра отчет по сдавшим с утра нужно в управление отправить.

      – Не переживайте – приеду пораньше и все закончу. К тому же, если Вы застанете Егора одного, он начнет все отрицать. Якобы Казначеев не так понял, и никакой встречи с Кирой у него не намечалось. А я смогу заставить его все признать.

      Меркулов снова сделал выдох, бегая глазами по столу под аккомпанемент отстукивающих пальцев.

      – Ладно… Подходи в 19:00 к «Штольцу», а оттуда уже вместе двинем.

      Степан подошел к любимому кафе правоохранителей в назначенное время и место, откуда они направились к «Элантре» Меркулова. Шеф еще раз уточнил у него название улицы, и впал в печаль, когда увидел в навигаторе полчаса езды.

      – Не могли что ли поближе площадку найти? – негодовал он.

      На протяжении всей поездки по Щелковскому шоссе Меркулов и Казначеев практически не разговаривали. По лобовому стеклу начали отстукивать капли дождя, и автомобильные дворники тут же отреагировали на присутствие влаги. При подъезде к светофору на пересечении с 9-й Парковой улицей, Альберт неожиданно спросил своего сотрудника.

      – Степ, ты считаешь меня плохим человеком?

      Вопрос застал Степана врасплох – его мысли были заняты совсем другим. Он немного потянул время, после чего ответил:

      – Я думаю, что такая семья, как у Вас, не может быть с плохим человеком. Хотя Вы и не брезгуете возможностями обеспечить себе лучшую жизнь, Вы все-таки учитываете интересы своих близких и сотрудников.

      – Спасибо за честность, Степка. Надеюсь, что за мою жадность не придется платить моему окружению…

      – И сколько Вы еще планируете пользоваться… возможностями начальника отделения?

      – Дочка сейчас третий курс оканчивает в Сеченовке, на глазного врача учится. Я тебе говорил, что ей три или четыре балла на бюджет не хватило? Вот и считай – два года учебы, и потом еще ординатура. Жена работает, но с ее достатком особо не разгуляешься. Тут еще и автошкола прибавилась… Сначала думал – зачем ей туда ходить, могу и сам научить, и права сделать можно… Потом решил, что нет, пусть ходит, обкатывает, как и все остальные. Я лучше инструкторам доплачу.

      – То есть, все эти… пожертвования идут на оплату учебы и автошколы Вашей дочери?

      – Практически – да. Сам видишь, мы с тобой на «Элантре» едем, а не на «Крузаке».

      Что это сейчас было? Сеанс покаяния? Попытка вызвать к себе жалость? В чем-то Меркулов был прав – он не купался в роскоши, покупал одежду и продукты в обычных магазинах. Из курортного отдыха