Игры в просветление. Алена Бабанская

в сердца кипяток.

      Жизнь прошла до середины.

      Нет возврата никуда.

      Потому что за грудиной

      Оголились провода.

      Перемкнуло, и искрится,

      И сверкает до сих пор.

      С красной розою в петлице

      Я хожу, смотрю на лица,

      Слушаю небесный хор.

      Между белым и чёрным

      «Кому за это попенять…»

      Кому за это попенять,

      Что мысли думают меня?

      Что жизнь живёт, играя мною,

      Покуда я смеюсь и ною,

      Смотрю на солнечные пятна,

      На вальдшнепов, зелёных дятлов,

      На эту белую пургу,

      И оторваться не могу.

      «Что ни ход, то потеря ферзя…»

      Что ни ход, то потеря ферзя,

      И повсюду такое,

      Что предвидеть исхода нельзя

      И промолвить благое.

      И потеря себя, что ни год,

      Ты уже ни при чём, но

      Кто-то снова делает ход

      Между белым и чёрным.

      «Снежинок белый кипиш…»

      Снежинок белый кипиш,

      Изменчивый февраль.

      Как будто спишь и видишь,

      Проснёшься ли? Едва ль.

      Всё канет белой сказкой:

      И молодость, и стать.

      Тебя теплом и лаской —

      Ничем не отшептать.

      Во тьме равниной спящей

      Лежишь без ног, без рук.

      Сонорный и шипящий

      В тебе блуждает звук.

      «Лицом, опрокинутым в снег, или к снегу…»

      Лицом, опрокинутым в снег, или к снегу,

                                                            точнее,

      Что могут прочесть этих белых страниц

                                                      книгочеи?

      Все эти синицы, все эти дрозды,

                                                   свиристели?

      Кто может ручаться, что каждый полёт

                                                 не смертелен,

      И путь от рождения в райские кущи —

                                                       не вызов?

      Откуда же белые пёрышки падают

                                                            книзу?

      «Внезапно взглянешь и увидишь…»

      Внезапно взглянешь и увидишь,

      Что не было досель:

      Снежинок бесконечный кипиш

      и воды как кисель.

      А после – как стекло. И гуси,

      Вразвалку и скользя,

      Идут, а я остерегуся,

      А мне туда нельзя.

      Я тоже, лапчатый и в перьях,

      Иду, скольжу на двух.

      Разув глаза и в небо вперив,

      И – ух!

      «Куда-нибудь, да ехать…»

      Куда-нибудь, да ехать,

      Нести свою пургу.

      Дубы – наружу мехом,

      Все веточки в снегу, —

      Стоят, в пространство вперив,

      И лапы, и носы.

      Как будто это звери

      Невиданной красы.

      На утренних, на скорых,

      Покуда жар в груди,

      Покуда снег, как порох,

      Взлетает на пути.

      «Приложишь текст к больным местам…»